Родственник дьявола
Шрифт:
После этой новости, напряжение спало совсем. Прекратились визиты дознавателей с воли. К Зингеру начали относится ещё более вежливо и почтительно, включая всю администрацию колонии, начиная от простого контролёра и кончая хозяином.
Глеб после такого резкого улучшения в отношениях к его другу, посещал колонию без всякого графика, словно инспектор УФСИН. На короткие свидания он заходил без всякого шмона, впрочем, как и покойная дочь Зингера. Передачи продуктов были без ограничения веса и досмотр проводился, поверхностно, для видимости.
– Тогда подобные смерти прошли по всей России, – заговорил с собой Клаус. – По сути
– С кем это ты здесь разговариваешь? – раздался в предбаннике голос Глеба.
Он вбежал с широко распростёртыми объятиями, а за ним вприпрыжку словно козлик бежал молодой щенок Юнг китайской породы коричневого окраса. Зингер вздрогнул от неожиданности и встав с кресла обнял друга.
– Это анализы скорби вслух, о чём мы с тобой две недели назад тайно перекидывались у меня на свиданье, – сказал Клаус. – Я думаю, что смерти некоторых спортсменов мне аукнутся на свободе? Если я, конечно, останусь в этом городе. Думаю, мне нужно продавать квартиру и переселяться ближе к югу в тихий городок. И жить в этой квартире после смерти дочки и внучки мне будет очень кисло. Это ежедневный всплеск горьких воспоминаний, а также вынашивание мудрых планов мести. Подобные мысли меня самого до кладбища проводят.
– Глупости говоришь брат, – решительно одёрнул его Глеб. – Что за пессимистическое настроения в такой праздничный день? Сейчас мы с Юнгом приступим к его тонизированию, – и он, открыв холодильник, достал оттуда приготовленные закуски и большую бутылку коньяка. Рядом подпрыгивал к закускам Юнг.
– А Виктория твоя к нам присоединится? – обняв собачку спросил Клаус и дал ей незаметно бутерброд с сыром.
– Обязательно! И не только она, а ещё кое-кто?
Глава 3
Они сидели втроём за столом, Глеб, Клаус и Виктория. Пили размеренно коньяк маленькими рюмочками, пока их компанию не пополнила женщина в чёрном, которую Клаус видел впервые. У неё было тёмного тона демисезонное пальто, чёрные гладкие волосы и лакированные туфли. Она поставила свою сумку на стол и достала оттуда литр коньяка, лимоны и две банки паюсной икры. Этот была Ольга о который битый час рассказывала Виктория Зингеру.
– Всё ребята, – скомандовала Ольга. – Меняем напёрстки на бокалы и переходим на другой рацион питания. Холодец долой из бани!
«Если бы не её цепкий ястребиный, я бы сказал снайперский взгляд, она бы выглядела очаровательной и милой? – подумал Клаус. – А так это красивый и современный образ строгого руководителя в женском коллективе. Возможно, почтового отделения или ателье по пошиву одежды. Кого-то она мне напоминает из экранизированной сказки? Наверное, красивую ведьму?» – осенило его.
– Это моя подруга Оля, – представила Виктория гостью. – Она врач общей практики и была до этого замечательным хирургом. С такой женой Клаус вечно здоровым будешь! И душа, и тело будут молоды!
– Советским Союзом попахивает, – ухмыльнулся Зингер.
– Это почему такое недоброжелательство
– Не к вам, а к представлению Виктории, – поправил её Клаус. – В советские времена специалистов широкого профиля всегда так гордо представляла народу, (к примеру, механизаторов, строителей или станочников, но никак не врачей). Они все поголовно были узкие специалисты. А сейчас как звучит: «врач общей практики», знать совсем в нашей российской медицине дела плохи, если пример стали брать с трактористов и комбайнёров. Не ошибусь если так этак лет через десять у нас в медицине появятся стоматологи – гинекологи.
– Вот сходите со мной в парную, тогда будете судить о моей квалификации врача, – сказала Ольга, – я много чего знаю в медицине, но скальпелем работаю отменно. А вчера департамент назначил меня главным врачом железнодорожной больницы.
– Должность ответственная, но, пожалуй, я не пойду с вами в парную, всё-таки скальпель – это холодное оружие, – сразу отказался он. – Пару я сегодня с избытком принял, а вот коньячку с вами выпить не откажусь.
Она сняла с себя пальто, и перекинув его через спинку пустого кресла, произнесла:
– Месяц целый готовила себя к этой бане с вами, а вы сразу ретируетесь. Либо во мне, что-то не так, либо мужики совсем инертные стали. Тогда и у меня парная сегодня отменяется, – наигранно взгрустнула она и утонула в мягком кресле.
– Месяц назад, как и вчера я был человек никто, – сделал загадочные глаза Клаус.
– Ошибаешься брат, – прервал его Глеб, – Ольга давно с тобой заочно знакома. Она все наши семейные фотоальбомы просмотрела, где и твои портреты присутствуют. И твою семью она знала, как твою метрику.
– Я даже знаю, что вас сажали за преступления, которые вы не совершали, – удивила его Ольга. – Хотя первая судимость была законная, – тут же поправилась она.
– Правильнее выразиться, следствие не могло доказать содеянное, поэтому вешали на меня всех дохлых кошек, – внёс ясность Клаус. – Теперь они меня не возьмут на эту мякину. Умным стал!
– Неужели поумнел в неволе? – поддела его Виктория.
– Я всегда был умным! – гордо заявил он. – Но пришлось жизнь переосмыслить и досконально изучить уголовный кодекс. И в данный момент не желаю, чтобы за этим столом вели разговор обо мне. Давайте отвлечёмся ещё раз коньяком, – и он поднял свою рюмку.
Когда они выпили, женщины скрылись за дверями парилки, а мужчины остались сидеть вдвоём. Зингер вопрошающе смотрел на друга.
– Ну что ты Глеб скажешь нового, про смерть Ляли?
– Что говорил раньше, то подтверждаю и сейчас, – обжёг взглядом Глеб своего друга. – Я всё прояснил, только давай пока оставим эту тему на время. Сейчас матрёшки нам не дадут обстоятельно поговорить с тобой. А ты раскрой глаза шире, тебе Виктория женщину классную привела для знакомства. Будь с ней повнимательней? У неё покойный муж тоже был скиталец вроде тебя, но с чистым паспортом. За длинным рублём мотался по всему свету. На воровском лесоповале случайно придавило вековой сосной. Кстати, у неё брат тоже медик. Оставил ей квартиру со всем добром. Работает судовым врачом во Владике, там и проживает со своей семьёй. Лови момент? Могу тебе без вранья сказать, ты ей не приглянулся, она просто в тебя втюрилась, как увидела в альбоме. А теперь принимай решение, думаю от такой ягодки грех отказываться.