Родственные души
Шрифт:
– У меня тоже бывает паника, когда малыш болеет, ничего в этом страшного. Ты все видишь в мрачных тонах. Ты попробуй смотреть на ее сильные стороны. Может, она готовит хорошо?
– Ой, не говори о еде, Дарья. Еда – это настолько отдельная история, что лучше и не начинать об этом… Кето-диета, безглютен, низкий гликемический индекс… Сил нет…
– Бог с ней, с едой. Но пока вы еще относительно молоды и вам хорошо вместе…
– Знаешь, я уже ни в чем не уверен… – К оля своей многотрудной жилистой рукой провел по волосам. Я заметила, что виски у него заметно поседели. Я терялась, но не сдавалась и выискивала, что бы еще ему посоветовать.
– Ну ты развивай ее, своди ее в оперу, раз
– Попробовал как-то… Она поначалу даже обрадовалась – п овод нарядиться в вечернее платье. А в зале отказалась мобильник отключить – сделка сорвется, как же! И все шептала там что-то в трубку, согнувшись в три погибели. Я не знал, куда деваться от стыда. Пихал ее локтем. А она меня пихала в ответ. За ней не заржавеет. А потом вроде сдалась, отключила телефон. И тут же давай сумкой щелкать! Откроет, закроет, откроет, закроет. Наконец уже старичок какой-то повернулся и говорит: «Милочка, вы не могли бы тише себя вести!» А глазки у самого такие злые-злые, словно готов мою милочку по голове программкой треснуть. В этот момент я окончательно решил разводиться.
Коля затряс ногой и злобно осмотрелся, словно готовясь уже бежать в суд.
– Погоди, остынь. Ты можешь вспомнить хоть что-нибудь хорошее? Ну, там, как у вас сын родился? Это же счастье… Помнишь, ты мне звонил, такой радостный голос…
– Это было в каком-то тумане. Я работал как вол тогда. Как раз заканчивался ремонт в новой квартире, а Юлька дома не сидела, ей все казалось, что она в декрете время теряет впустую. Заставляла меня ходить с ней на курсы молодых родителей.
Мне (и таким же, как я, несчастным) там какая-то тетка с выпученными глазами пристегнула надувные животы и груди и заставила их гладить и улыбаться (позитивный настрой это называется). Потом нас (мужиков!) заставили сесть на надувные мячи с рожками и прыгать. Дожил! Прыгал как дурак с пристегнутым животом на мяче под команды пучеглазой тетки и заплатил за это все чей-то прожиточный минимум… А еще мы надевали памперс на куклу. Потом начали обсуждать вопрос лактации, словно не жена, а я должен грудью младенца кормить. Что за новая мода превращать мужиков в баб? Я на все это пошел, только чтобы не злить ее, беременная все-таки, мало ли что. Ну окей, родила она. И не успели обрадоваться, как опять началось.
– Что началось?
– Списки покупок. Послеродовая депрессия… Адреса всех лучших педиатров, массажистов, гомеопатов, остеопатов Москвы. Каталоги развивающих игрушек из экологичных материалов. Подогреватель для бутылочки, который не пригодился, блендеры, ершики (по всему дому валяются), соковыжималки, прыгунки, в которых никто, замечу, не прыгал, хлебопечка (но хлеб вдруг оказался в принципе вреден, потому что Юля от него толстеет, отдали ее гастарбайтерам, они успешно пользуются), а о разнообразии смесей, которые наш младенец все перепробовал, я уж не говорю. Не понимаю, зачем меня обучали лактации, если Юля заявила, что через два месяца выходит на работу и бросает кормить. Я просил ее вообще бросить работу, и был назван мужским шовинистом, который хочет сделать ее безропотной домохозяйкой. Ах да, моющий пылесос, новый кондиционер с плазмой, курсы Монтессори – р аннее развитие младенцев. Потом, разумеется, невропатолог для Эдика. Дети не выдерживают такой всеобъемлющей заботы о себе. Потом психолог для нее. Гастроэнтеролог для меня. Потом, как панацея от всех бед… Угадай?
– Переезд на новую квартиру!
– Да! Как ты знаешь, я обожаю переезды… Нет, Даш, я разведусь. Больше не могу так.
Я не знала, что ему посоветовать. Подбадривать банальностями о том, что у него все впереди, что он еще молод, найдем ему кого-нибудь не хуже Юли – н е хотелось. Выходило, что я как бы поддерживаю развод,
По дороге домой, я решила вот что: в «Мегу» мы завтра с мужем не поедем, лучше на рынок схожу одна. Или закажу продукты по интернету. Малышу ходунки не буду покупать – все равно они ненадолго его займут, лучше за ручку водить его буду – и общение опять же… Манеж, наверное, тоже не будем заказывать – он займет полкомнаты, и вряд ли сын будет сидеть в нем долго, а заставленная квартира всегда раздражает… Так, что еще… Да, самое главное. Надо бы выбраться с мужем в оперу, что ли… Это первым делом. Позвоню маме, чтобы посидела с малышом, и в оперу. Срочно. Да, срочно, срочно в оперу.
Осознанная личность
С тех пор, как Инна занялась «духовными практиками», что-то в нашей дружбе пошло не так. Бывало раньше, позвонишь ей: «Как дела?» – и она, как нормальный человек, отвечает: «Ужасно. Петя снова кокетничал со студентками в инстаграме. Вот сижу и думаю: закатить ему сцену ревности или лучше пойти купить туфли?»
Звонишь ей на следующий день: «Как дела?» – «Великолепно! Купила туфли со скидкой и сэкономила на театр. Пойдешь со мной?»
В общем, была она женщина как женщина, а теперь стала осознанной личностью. Теперь на вопрос «как дела?» она в ответ сначала долго молчит, как бы давая понять, что вопрос удивительно глупый, а потом говорит примерно следующее: «Да что это такое вообще – наши так называемые “дела”?»
И снова молчит в трубку.
– Как там Петя? – спрашиваю. – Не ревнуешь его больше?
– Ревность – это эгоизм. Кто мы такие, чтобы считать мужчин нашей собственностью?
«Вот это поворот», – думаю я с уважением.
– Может, пойдем в «Фамилию» сходим? Там новую партию одежды привезли. Цены копеечные…
Она снова выдерживает паузу, и я чувствую, как осознанная личность в ней вызывает на дуэль презренного шопоголика и пронзает рапирой в самое сердце.
– Нет, не пойду. Тратить жизнь на весь этот материальный тлен я больше не буду. И без того полжизни ушло на иллюзию. Учитывая, что и сама жизнь наша – иллюзия. Писк комара на теле слона – вот что такое наша так называемая жизнь… – Вздыхает.
– А на что ты хочешь потратить этот комариный писк?
– Тебя это вряд ли заинтересует. На медитацию, очищение ауры, проработку чакр, подъем энергии кундалини. На самосовершенствование. Если интересно, приходи в центр.
Но я слишком недоверчива, чтобы позволить кому-то прорабатывать мои чакры, наводить порядок в моей ауре и тем более поднимать мою энергию кундалини. Вежливо отказываюсь, а в следующий раз уже не спрашиваю «как дела?», перехожу сразу к делу.
– Мои все гриппуют. А твои?
– Что значит «твои-мои»? Они свободные люди. (Долгая пауза.) Ну если тебе это так уж интересно, то да, они тоже болеют.
– Чем лечитесь?
– Болезни имеют духовную природу, лечить их бесполезно. Нужно правильно мыслить, и болезни уйдут. Мои муж и сын этого пока не понимают… Вот и болеют.
– Но ты им хотя бы мед, ромашку даешь?
– Что значит «даешь»? – И опять молчит.
– Ну мед – мед кладешь им в чай? – Я начинаю раздражаться.
– Что значит «кладешь», – отвечает она серьезно, – они хозяева своей судьбы, если им нужно – пойдут сами на кухню и найдут там мед.