Родственные души
Шрифт:
Но не любил нежности после завершения. Ненавидел то, к чему так стремились все женщины: объятия, поглаживания, поцелуи. Он предпочитал встать и уйти. Дело не в том, что он не испытывал нежности к этим женщинам, просто прикосновения казались слишком интимными, а он не хотел допускать кого-то постороннего в своей личный мир.
Раздраженный голос Брук заставил его вернуться в больничную палату. На ней уже была рубашка с длинным рукавом, накинутая на плотную белую майку. Вчера вечером он отправил человека, чтобы ей привезли одежду, не могла же она оставаться в больнице в одном купальнике. Джек невольно вспомнил, как она выглядела в
– Джек.
Он посмотрел ей в глаза. Она злилась. Видимо, не любила, когда ее не слушают.
– Камера должна быть выключена до тех пор, пока Элис не проснется и не приведет себя в порядок.
Ну уж нет. Смысл шоу в том, чтобы снимать все события, ежеминутную, не наигранную реакцию. Зритель обожает такие вещи, и сцена пробуждения после ночи в больнице будет иметь успех. Хотя в чем-то Брук права: мало кому понравится, открыв глаза, сразу увидеть камеру.
– Вы обе давали на это согласие, и Элис обо всем знает.
– Элис не предполагала, что окажется в больнице. Уверена, на такое она бы не согласилась.
– Оператор останется и будет снимать.
Джек вошел в азарт. Чем больше она спорила и возражала, тем меньше он склонялся к тому, чтобы менять свое решение. Знал: такие съемки поднимут рейтинг, ничто не заставит его передумать. Все по плану, никаких изменений, ни ради Брук, ни ради кого-то другого.
– Тебе-то какая разница? Ты прекрасно смотришься рядом с Элис, выигрышно, сможешь понравиться зрителям.
Едва начав, Джек понял: он говорит совсем не то, что должен. Из ее глаз на него полетели искры. Расстегнутая рубашка соскользнула с плеч, но Брук была слишком зла и не заметила. Он мельком увидел золотистую от загара руку. Кожа была мягкой, покрытой мелкими веснушками от слишком долгого пребывания на солнце.
– Меня не волнует, какой меня увидят люди. Дело в Элис и в том, что вчера она чуть не погибла. Вы что, не понимаете? Вас интересуют только рейтинги и внимание зрителей?
– В данный момент только это, Брук.
Неужели она не понимает, что ему нет дела до нее и до Элис?
– А должно волновать другое! Вы настолько увлеклись мыслями о мнении зрителей, что забыли о главном. Двенадцать девушек, разочаровавшихся в любви, решили участвовать в вашем глупом шоу лишь для того, чтобы найти мужчину своей мечты. Ваше мнение мне безразлично, меня волнует только то, что девушки пришли сюда обрести любовь, а совсем не для того, чтобы выставить себя идиотками перед всей страной.
– Главная задача этих девушек – попасть на телевидение, а любовь они найдут и в другом месте.
– Проблема в таких людях, как вы, Джек. Именно вы создали миф о том, что мужчинам важна прежде всего внешность, а это совсем не так. В мире много красивых женщин, но истинная любовь не такая, какой ее показывают по телевизору и преподносят в Интернете. Важно не то, что люди о вас думают, а то, что вы собой представляете. Невозможно объяснить, почему одни люди нас притягивают, а другие нет. Эти несчастные девушки думают, что смогут привлечь мужчин, если будут выглядеть круто и соблазнительно, но они забывают, что таким образом можно привлечь мужчин примитивных, жалких, закомплексованных, которым нужна не настоящая женщина,
Она права. В подобном проекте не найти достойного парня, здесь все ненастоящее. На экране нельзя прожить обычную жизнь. Брук, кажется, намерена обвинить его в несовершенстве вселенной и всех недостатках современного общества. Он не обязан убеждать этих женщин, предлагать всем лишь красивую картинку. Но обязан сделать качественное шоу, которое побьет все рейтинги. Все. За пределами этого не его ответственность.
– Им уже больше восемнадцати, каждая живет своим умом.
– Я так понимаю, вы никогда не задумывались, что происходит в их жизнях вне шоу. Вы что-нибудь о них знаете? Возможно, им не к кому обратиться за помощью, а их родственники и друзья заставляют их ощущать себя хуже, чем они есть на самом деле. Вы не задавались вопросом: почему они здесь?
– Нет!
Ответ прозвучал громче, чем он рассчитывал. Брук заставляла его испытывать нежелательные чувства. Например, вину. Но в чем он виноват? Кто просил этих девушек принимать участие в программе?
Глава 6
Брук внезапно замолчала, скорее всего, удивилась его несдержанности. Ему надо подумать. Или лучше ни о чем не думать. В любом случае неплохо, что она наконец закрыла рот.
– Мик, приведи ребят. Пора начинать съемки.
Элис начинала просыпаться, нельзя пропустить ее первую реакцию.
Он отошел от Брук, но она приблизилась.
– Не вздумайте сбежать. Если хотите поймать первые секунды после пробуждения, оставайтесь здесь. Не надейтесь уйти от ответственности. Вы соизволили прийти сюда, потому оставайтесь и смотрите.
– Между прочим, не я, а ты участник шоу. Отдохни от ругани, поговори с людьми.
Джек надеялся, что его командный тон заставит ее прийти в себя и подчиниться. От предвкушения отличного шоу по его телу пробегала приятная дрожь. Брук думала совсем о другом. Она посмотрела на него с улыбкой. Прямо в глаза. Через несколько секунд отвернулась и подошла к Элис. Последующие полчаса она объясняла несчастной, что произошло и почему та в больнице. Элис вела себя так, как нужно. Сначала никак не могла вспомнить, что с ней случилось, потом расплакалась, а в конце выразила надежду, что ее идеальная пара будет стоить всех пережитых неприятностей. Получилась отличная сцена. Однако по непонятной причине это не радовало Джека. Он почувствовал себя старым и уставшим. А еще стало неприятно, что этим его поступком отец может гордиться.
Еда в больнице была отвратительной. Брук брезгливо отодвинула тарелку, и та скользнула по столу, издав эхом разлетевшийся в пространстве неприятный скрежет. У нее болели голова, шея и плечи, давала знать о себе ночь, проведенная на стуле. Не говоря уже о предыдущем дне, когда она занималась серфингом, а потом несколько часов успокаивала Элис. И все это время под прицелом камеры, которая ловила каждое ее слово и движение. Брук не сомневалась, что будет выглядеть на экране как взмыленная лошадь. Хотелось уехать домой, принять душ и лечь спать. Но нельзя. Джек постоянно требовал сделать еще один дубль, оператор велел то вставать, то садиться, то повернуться по-другому. Шел час за часом. Брук все больше убеждалась, что реальности в «реалити-шоу» нет. Все настоящее осталось за спиной оператора, где находился Джек.