Роджерс
Шрифт:
– Как она открывается?
– Сэр, я бы не советовал Вам...
– Как она открывается?
– Лицо хозяина покраснело, он не переносил, когда слуги начинали ему перечить.
Густав подошел к светильнику, воткнутому в стену и повернул один из завитков, украшавших его. Дверь вздрогнула и тяжело, со скрежетом, отошла в сторону. Эндрю заглянул в открывшийся проем и в лицо ему дохнуло могильным холодом. Он готов был поклясться, что слышит из подземелья какие-то ни на что не похожие звуки. Роджерс отпрянул назад.
– Закройте его, -
– Занавесьте персидским ковром, - немного подумав сказал молодой человек, - а шкаф отнесите в мой кабинет.
Эндрю представил, как будут выглядеть комнаты после таких перемен в их обстановке и в подтверждение своих слов кивнул головой. Слуги принялись исполнять приказание.
А Роджерс, чтобы как-то скоротать время до вечера, отправился на верховую прогулку. Перед глазами все еще стоял образ очаровательной Элизабет Смит, но теперь от него веяло подземным холодом.
III.
Весь день мысли о подземелье не давали ему покоя. Каждую минуту он ловил себя на том, что пытается понять, что за звуки доносились из темноты. Что отец мог там скрывать?
Ноги сами вели его в гостиную и не раз он обнаруживал, что стоит перед дверью, завешенной персидским ковром, а рука его лежит на тайном рычажке.
Но все это отступило на второй план, когда карета Элизабет Смит въехала во двор. А когда она протянула ему свою изящную ручку для поцелуя, то наваждение исчезло вовсе.
Но как только они стали настолько пьяны, чтобы делать безрассудные поступки, когда разум уступил чувствам, оно вернулось. И витало в воздухе назойливой мухой, приставая к Эндрю. Тот отгонял его, но... Как трудно избавиться от этого навязчивого насекомого, так же трудно избавиться от желания разгадать тайну.
Наконец Роджерс сдался. Он подошел к ковру и сдернул его, обнажив дверь. Элизабет тут же подбежала и с любопытством стала рассматривать украшавшие ее магические знаки.
– Куда ведет эта дверь?
– спросила она таким тоном, словно молодому человеку следовало открыть существование хода сразу же по ее приезду.
– Не знаю, - пожал плечами Роджерс.
– Но мы можем узнать об этом вместе.
Он взял женщину за руку и повернул рьгаажок. Дверь отошла в сторону.
Разгоряченный вином разум не почувствовал необычайного холода, ворвавшегося из подземелья в комнату.
Эндрю вступил на крутую каменную лестницу и, держа в одной руке фонарь, а другой поддерживая Элизабет, стал спускаться.
Лестница была небольшой. Очень скоро они оказались в коридоре, освещенном тусклыми фонарями.
– Это похоже на средневековое подземелье катаров или еще каких-нибудь безбожников, - прошептала Элизабет, прижавшись теснее к Эндрю.
– Вы разбираетесь в истории?
– удивился Роджерс.
– Куда теперь?
Коридор простирался на обе стороны. Элизабет махнула ручкой налево.
– Ну что ж, возможно мы найдем там клад, - усмехнулся Эндрю и пднял повыше фонарь.
IV.
Они
Эндрю и Элизабет обернулись. Хмель улетучился моментально. В сорока футах от них темнел человеческий силуэт. Но сколько Роджерс не всматривался в тусклом свете фонарей, не мог различить, что это.
– Густав, это ты?
– крикнул он, сделал несколько шагов вперед и поднял свой светильник к потолку.
То, что увидел Эндрю было невероятным. Он увидел самого себя, своего двойника, но без лампы в руках. За спиной раздался истошный крик Элизабет.
– Это мой муж!
– взвизгнула она и вцепилась пальцами в плечо Роджерсу. Тот легонько оттолкнул ее, выхватил пистолет и выстрелил. Пуля прошла сквозь двойника. Второй Эндрю Гордон Роджерс сдвинулся с места и двинулся к ним навстречу.
Роджерс сделал шаг назад, закрывая собой дрожащую от страха Элизабет, отбросил в сторону ставший ненужным пистолет.
– Этого не может быть, - прошептал он.
– Это галлюцинация.
Это были его последние слова.
На минуту тишину разорвал мучительный крик, полный ужаса и отчаянья, крик Элизабет Смит.
V.
Слуги, слышавшие его, молча переглянулись. Затем встали на колени перед образами святых и перекрестились.
– Он все-таки нарушил повеление отца, - ни к кому не обращаясь сказал Густав. Он, единственный из слуг, решился зайти в гостиную и закрыл дверь в подземелье. Вернувшись, управляющий с помощью двух слуг заколотил дверь...
...К утру все слуги покинули замок, ставший последним пристанищем последнего из рода Роджерсов.
ПРОКЛЯТИЕ
РОДЖЕРСОВ
"Где сумрак запад обволок,
Воздвигла смерть себе чертог."
Э.АПо.
Небо с утра было затянуто тучами. Чайки о чем-то тревожно кричали, кувыркаясь над морем, которое, будто большое черное зеркало, покрытое кое-где пылью волн, простиралось на восток от острова.
Мастеровые, привезенные из самого Рима, заканчивали работу. На лестнице послышались звуки шагов и на смотровую площадку восточной башни поднялся карлик в черном плаще, черном камзоле, черных ботфортах.
– Долго вам еще?
– спросил он каменотесов.
– К вечеру закончим, хозяин, - ответил мастер.
"Знали бы вы, кто здесь хозяин", - подумал карлик и бросил взгляд вниз, где у берега на волнах качался корабль. Вечером он уйдет на материк, забрав с собой этих людей и, возможно, они увидят родные берега, а, возможно, и нет.
На все воля хозяина!
Карлик сам не понимал, почему он так привязался к этому человеку, одно упоминание о котором повергало в трепет и священный ужас королей большой земли, человеку, с которым имели дело почти все сильные мира сего, устраивая заговоры друг против друга, и которого они ненавидели. Да, они ненавидели господина, потому что боялись его.