Рога изобилия
Шрифт:
— Ну надо же! Если бы я приехала вчера, то подобная ночь меня бы доконала. А ведь я ехала с предложением собраться, как в старые добрые времена, позвать Ивана Сергеевича, посидеть вместе…
Григорьев сморщил нос, но спорить с матерью не стал. Она говорила таким тоном, что нетрудно было догадаться: уговорить ее отказаться от этой идеи даже в свете вчерашних событий не удастся. Поэтому было решено позвать соседа к обеду. Софья Степановна сама позвонила ему и пригласила прибыть к часу дня.
С
На смену вчерашнему дождю выглянуло яркое солнце. Мы решили снова устроить шашлыки, тем более что маринованного мяса оставалось в избытке. Но даже во время приготовлений к обеду я продолжала нервничать от того, что в доме находится недоброжелатель Григорьева, и потому старалась держать его в поле своего зрения.
К назначенному часу явился сосед и явно обрадовался, увидев Софью Степановну. Когда все расселись в той же беседке, застелив влажные еще доски покрывалами и чехлами, зашел разговор о пожаре.
Иван Сергеевич, услышав, что сгорела конюшня, переполошился, но, узнав, что все лошади живы, облегченно вздохнул.
— С Ибрагимом точно ничего не случилось? — несколько раз спрашивал он и, получив подтверждение, на разные лады восторгался: — Такой превосходный жеребец! Настоящий красавец!.. Но как же так получилось?
— Молния ударила, — пояснил Андрей. — Кирилл, к счастью, вовремя заметил это, и мы успели вывести лошадей. Ночь они провели в теплом гараже, так что простудиться не должны.
— Как замечательно, что все обошлось! Если вы не возражаете, я хотел бы взглянуть на лошадок. Пока не увижу собственными глазами, сердце мое будет ныть, — сказал сосед.
Обед подходил к концу, так что Софья Степановна тоже изъявила желание сходить к лошадям. С утра они были выведены из гаража и привязаны у бани, так что сейчас грелись на солнышке. Иван Сергеевич, Григорьев, Софья Степановна и Кирилл пошли туда, а я осталась в беседке, чтобы подумать в одиночестве.
Через несколько минут вернулся недовольный Григорьев.
— Что-нибудь случилось? — спросила я, увидев его напряженное лицо.
— Да нет, ничего особенного. Снова завели разговор про лошадей, и Иван Сергеевич снова начал уговаривать меня продать ему Ибрагима. Сколько времени он этим достает меня! Надоело до чертиков!
— Не переживай по пустякам. Пусть себе мечтает.
Процессия вернулась и снова расположилась в беседке. Кирилл разлил по фужерам великолепное красное вино.
— Мне хочется сказать тост, — поднялся Иван Сергеевич. — Я предлагаю выпить за то, чтобы исполнялись все наши желания. И, конечно, хочется пожелать всем присутствующим
Мы выпили, и дальше пошел разговор ни о чем. Глеб, которого привела Любаша, тоже присоединился к нам. За столом он сидел, потупив глаза, и опрокидывал одну рюмку за другой.
— Мне не хочется портить вам настроение, — заговорил вдруг Григорьев, обращаясь к маме и соседу, — но я должен все же сказать кое-что вам. Вы знали Наташу. Так вот: она погибла. Я узнал об этом, когда был в Москве.
— Наташа? — чуть не грохнулась в обморок Софья Степановна. — Что же с ней случилось?
— Ее убили, — просто сказал Андрей и слегка покраснел.
— Такая хорошая была девушка! — произнес потрясенный Иван Сергеевич.
Мы молча помянули Наташу.
После обеда мы с Любовью Ивановной отправились мыть посуду.
— Эта мамаша совсем о сыне не думает, — сказала мне Любаша, подавая чистые тарелки, чтобы я их вытирала. — Ничего о нем не знает, да и знать не хочет. Не интересно ей.
— Просто характер у нее, наверное, такой, — пожала я плечами. Надо же было что-то ответить.
— Будь моя воля, я бы все ей рассказала. Андрей ее бережет, а по мне, пусть бы знала, какая опасность рядом с ее сыном ходила. А так — ни забот, ни хлопот. Бегает все время около этого графа.
— Они очень дружны. Мне Андрей говорил.
— Иван Сергеевич давно к ней мосты наводит. Вроде шел разговор, что она за него замуж пойдет. Представляешь — графиней станет?
— Да пусть идет. Мне все равно, — снова пожала я плечами.
— А мне нет. Она ради графа пристает к Андрюше, чтобы тот своего любимого жеребца соседу продал. Он не хочет, но она его уговаривает. Правда, сейчас уже меньше.
— Я думаю, Андрею не понравилось бы то, что вы говорите.
— Я ему то же самое говорила и, если надо, еще не раз скажу. Не любит ее граф. Не знаю, зачем она ему?
— Хозяйка в доме нужна, — предположила я.
— У него слуг полный двор.
— Давайте поговорим о чем-нибудь приятном, — меня на самом деле не интересовала личная жизнь Софьи Степановны.
Закончив вытирать посуду, я пошла к беседке, извинилась перед присутствующими, что увожу от них Андрея, и позвала его с собой.
— Мы поедем на прогулку? — спросила я, когда мы обошли дом так, чтобы нас не было видно из беседки.
— Можно, конечно, только уж больно жарко. Да и после дождя в лесу еще сыро. Давай лучше на Волгу? Вода уже согрелась, искупаемся.
Я была не против. Мы переоделись, взяли полотенца и спустились с заднего двора к самой воде.
— Звонил сегодня на работу, — сказал мне Григорьев, снимая джинсы. — Они без меня там неплохо справляются. Даже обидно.