Рога под нимбом
Шрифт:
– Слава Свету, я добрался! – так мог звучать голос умирающего от жажды путника в пустыне, нашедшего внезапно драгоценную воду. – Я должен срочно встретиться с графами Ольм, Дьели и Кайми. У меня важное сообщение от ее высочества принцессы Селины!
– Ты лжешь, – как-то неуверенно заявил монах, накладывая на меня заклятие познания правды. Сомневаюсь, что на мне сработает, но на всякий случай постараюсь говорить только правду, хех. – Принцесса Селина попала в руки колдуна-узурпатора и была казнена.
– Ничего подобного, – я скрестил руки на груди и прямо посмотрел в выцветшие стариковские глаза. – Принцесса Селина
– Ты знаешь о пророчестве? – лицо монаха вытянулось от удивления.
– Разумеется. Мне необходимо встретиться с господами, которых я назвал ранее.
– Говори мне все, что хочешь сообщить им. Я магистр Цориш. Обороной от темных командую всецело я, как и прочими значимыми делами.
– Я ни секунды не сомневаюсь в том, что вы сказали правду, магистр, – даже не склоняю голову, а так, делаю легкий намек на кивок, – но у меня сообщение для графа Олма, графа Дьели и графа Кайми. Ваше имя, к сожалению, не фигурирует с ними в одной строке.
Ага, разумеется не фигурирует! Ведь твое имя мне намеренно выделили, как самой главной кочки в этом болоте. Что же, посмотрим. Нам с тобой, магистр, предстоит прожить рядом почти сутки. Следующей ночью живых в этой крепости не останется никого, кроме рабов. Ренан просил рабов не трогать. Уважим лича. Но не это главное. За эти сутки я собираюсь выжать из вас все, что только можно. А конкретно из тебя, магистр, все знания по оперированию Светом. Потому что наложенные тобой заклятия мне очень и очень понравились и они мне нужны. Ты даже не знаешь, как сильно! Да мое оперирование Светом на данный момент напоминает попытку костер зажечь огненным штормом! Значит, придется влезть в эту сморщенную голову и заполучить нужные знания.
– Не скажешь? – взгляд магистра стал еще строже. Я тоже посмотрел на него со всем присущим мне обаянием. Старик вздрогнул и отвел глаза. Надеюсь, я не переусердствовал.
– Только вышеозначенным лицам.
– Хорошо… – Цориш пару минут колебался. Кажется, он оказался перед дилеммой представить меня пьяным в стельку дворянчикам или дожидаться завтрашнего дня. По выражению глаз магистра стало понятно, что ему с трудом удалось побороть искушение познакомить меня немедленно с «вышеозначенными лицами», но это ему все же удалось. – К сожалению, немедленно организовать встречу не представляется возможным. Время позднее, да и тебе следует хорошенько отдохнуть и привести себя в порядок. Не хочешь же ты предстать перед дворянами в столь непотребном виде?
Я с показным удивлением осмотрел свою драную окровавленную одежду, когда-то называвшуюся рясой.
– Вы правы, магистр, – тяжело вздохнул я, прекрасно зная заранее, что именно так все и случится. Мне нужно время, чтобы ознакомиться с планом крепости. Особенно меня интересует размещение солдат и монахов. Хотя, последнее я, кажется, уже нашел.
– Ну, раз договорились, тогда снимай с себя это рванье и ложись отдыхать. Братья уже постелили тебе чистое белье на соседней койке. Все-таки тебе очень досталось, светлый брат… Прошу прощения, а каково твое имя и статус? – к этому вопросу я был готов.
– Мое имя Урташ, святой, – отворенный в ладонях источник Света поверг старика в религиозный трепет. Святой – высшее звание во всех светлых орденах. Святых уже многие века не рождалось в этом мире, ведь ангелы, которые
– Благослови, – смиренно попросил он, склоняя голову под изумленные вздохи окруживших нас монахов.
Хотелось расхохотаться. Едва смог сдержаться, чтоб этого не сделать! Кто бы мог подумать, что однажды я, высший демон среднего круга (пусть и в прошлом), буду оделять светлым благословением? Кстати… Я знаю структуру только одного, того самого, что когда-то выпросил у Тариила для спасения генерала Золотова. Мое любопытство тогда заставило меня изучить структуру, чтобы знать, чем она может грозить демону… Стоит ли говорить, что применять мне ее еще не приходилось? А ведь магистр явно ожидает чего-то подобного, простым «благословляю тебя, сын мой», сказанным в стиле православных попов я здесь не отделаюсь… Попытаюсь воссоздать ту энергоструктуру…
Мощными тисками воли сдавил свою демоническую составляющую, чтобы, не дай Тьма, не проявилась в неподходящий момент. Сейчас я хожу по острию клинка, предстоящее действие требует максимальной концентрации. Малейшая вспышка темных сил немедленно насторожит старика. Вывернув себя едва ли не наизнанку, я убедился, что темная часть моей сущности находится в самых глубоких слоях энергоструктуры. Дальше. Возлагаю ладонь на голову магистра. Сконцентрировав в ладони необходимое количество Света, жестко контролируя его распространение, я медленно и очень аккуратно сплел сложную структуру благословения. Наверное, у настоящих святых это проходит гораздо проще, на уровне инстинкта, но я так не умею. Перепроверка, активация…
Голова магистра скрылась за ярким сиянием. Что-то я не припоминаю подобного воздействия на Золотова. Или есть влияние каких-то разнящихся факторов? Но это ерунда! Стоило сиянию рассеяться и внимательно взиравшие на действо монахи, свободные от несения дежурства на стенах, дружно выпучили глаза. Я тоже чуть не выпучил, но вовремя вспомнил, что это должно быть для меня вроде как в порядке вещей. Состроил важное выражение на лице, внутренне ругая себя на ста шестидесяти языках одновременно. Нет, ну сколько я уже со светлыми силами работаю? Не мог раньше проверить воздействие структуры и разобраться в вариациях? Это светлое благословение нужно было доработать, тогда бы не случился такой конфуз! Но что теперь говорить?
Передо мной на одном колене стоял молодой монашек, лет тридцати на вид, широкоплечий, с крепкой фигурой и густой каштановой шевелюрой. На молодом лице совершенно неуместно смотрелись уставшие от жизни и навалившихся хлопот глаза старика.
– Чудо… – волной пошел по монахам благоговейный шепот.
– Чудо! – уже громче воскликнул ближний ко мне монашек.
Все присутствующие стали медленно опускаться на колени. Магистр ощутил в себе изменения, но еще не понял их суть. Он стал непонимающе озираться, с недоумением взирая на упершихся лбами в пол своих подчиненных. Сжалившись над смертным, я вытащил из внутреннего кармана маленькое зеркальце, с которым в последнее время не расставался, отслеживая проявления у себя безумия, и протянул магистру. Тот взял искомое, посмотрел на свое отражение и застыл. Как статуя. Даже дышать стал реже!