Рок-4 Дорога в Эсхатон

Миловзоров Борис

– Под Баальбеком.

– Под этими гигантскими камнями?!

– Да, Хозяин. Туда ведет широкий подземный ход, так что это не составило труда, у нас есть способные маги.

– Перемещаете предметы усилием мысли?

– Скорее верой.

Проквуст кивнул и подумал: 'Прав был Артём на счёт телекинеза!'.

– Рукагин, расскажи мне о Шумерии.

– Повинуюсь, - склонил голову Рукагин, - но я не очень много знаю. Бывший жрец сделал паузу, но Георг молчал, и он продолжил: - Шумерия небольшая страна, в ней три города: главный город Эридус с копией бабилонского Зиккурата,

который ты видел, на юге - город Урма и на востоке - город Лагам. Есть ещё пара десятков поселений разной величины и множество поместий. Величина Шумерии примерно семь дней пути с востока на запад и шесть дней пути с юга на север. Мы растим хлеб, пасём скот, плавим металл, рождаемся, живём и умираем.

Рукагин замолчал.

– Это всё?

– Прости, Хозяин, но мне будет легче, если ты будешь задавать вопросы.

– Хорошо. Ваших воинов я вчера видел, они умелы и дисциплинированны, мне очень жаль, что пришлось их убить.

Рукагин молча кивнул.

– Вы часто воюете с другими странами?

– Иногда воюем, но не со странами. Здесь кроме нас есть только русичи, мы не очень любим друг друга, но живём мирно.

– Тогда с кем воюете?

– С нагами.

– Наги? Что за народ?

– Наги не люди.

– Не люди?!
– заинтересовался Проквуст, тут же вспомнив рассказ динозария о чужих.
– Как они выглядят?

– Ростом чуть ниже человека, трёхпалые, с хвостом и змеиной головой.

– Так получается, это их мир?

– Нет, предания гласят, что они пришли в этот мир после человека.

– Откуда?

– Из твоего мира, Хозяин.

– Но у нас нет нагов!

– Есть. Просто они умело скрываются и живут под землёй. Они обладают завораживающим взглядом, от которого спасает только молитва.

– Ничего себе новости!
– покачал головой Проквуст.
– Постой, а сами вы, когда сюда пришли?

– Две тысячи пятьдесят три года назад.

– Ого! Такая точность?!

– Да, Хозяин, мы ведём подробные хроники нашего пребывания в Шумерии.

– Как же вы попали сюда?

– Нас привёл Заратуштра.

– Сам Заратуштра?! Но зачем?

– Мы хранители Авесты. В последние годы правления великого ассирийского царя Ашшурбанапала язычество пало в самые глубины пропасти греха и разврата, наши храмы осквернялись и разрушались. И вот свершилось второе пришествие Заратуштры.

– Удивительно!

– Да, воистину, божественно!

Проквуст задумался, помешивая палкой угли костра.

– Рукагин, - спросил он, - ты хочешь сказать, что у вас в Шумерии хранятся те легендарные 12 тысяч воловьих шкур с золотыми буквами текста Авесты?!

– О, Хозяин, ты знаешь эту легенду?

– Так легенда или нет?

– И да, и нет. Шкур у нас нет, а вот золотые пластины с древними текстами, есть и как раз двенадцать тысяч. Каждая вложена в футляр из воловьей кожи.

– А как же шкуры?

– Это миф, Хозяин. Его специально распространяли, чтобы унять алчность диких народов. Кому нужны тысячи старых шкур?

– То есть Авеста сразу писалась на золотых пластинах?

– Конечно!

– Рукагин, ты видел эти пластины?

– Только копии

на пергаменте. Никто, кроме энси, не знает, где в Шумерии сокрыто хранилище пластин.

В повозке заворочался Артём, на востоке над лесом едва заметно посветлело. Проквуст зевнул.

– Скоро рассвет.

Рукагин встал и поклонился.

– Хозяин, прости, разреши уединиться?

– Зачем?
– удивился Георг.

– Пришло время дорассветной молитвы.

– Конечно, молись, - Проквуст встал, - а я пойду ещё посплю.

Он тихо заполз в повозку, и улёгся рядом с сыном. Поднял раскрытую ладонь, на ней появился голубоватый прозрачный шарик.

– Охраняй нас, дар, - тихо шепнул он, шарик тут же рванулся в стороны и укрыл под собою повозку.

*****

Путешествие нового дня было будничным и однообразным: дорога шла сквозь кедровый лес, чуть забирая вверх. Проквуст, поспавший не больше двух часов, дремал на полу повозки, а Артём сидел на передней скамейке и беседовал с бывшим жрецом. К середине дня среди кедров появились ели и сосны, воздух стал заметно прохладнее. Повозку качнуло. Георг открыл глаза, увидел спину Артёма впереди, облегчённо вздохнул и сел. Сын обернулся.

– Как поспал?

– Замечательно!
– Проквуст потянулся, потом привстал, вставил скамейку в пазы и сел на неё.
– Ну, рассказывай, что тут, да как?

– А что рассказывать?
– Артём пересел на скамью к отцу.
– Вон, солнце уже давно за полдень, Рукагин ищет место для привала.

Как раз в это время за очередным поворотом открылся огромный камень, скорее даже скала почти правильной кубической формы. Рядом бил ключ и утекал весёлым ручейком вниз к высоким кедрам. Повозка свернула, остановилась. Бывший жрец обернулся. На его лице виднелась аккуратно подстриженная бородка. Проквуст изумлённо на него уставился.

– Рукагин, ты стал как профессор!

– А что это такое, профессор?
– улыбнулся Рукагин.

– В нашем мире это весьма учёный муж.

– Спасибо, Хозяин, вы очень добры. И вашему сыну спасибо, он подарил мне ножницы и зеркало.

Проквуст вопросительно посмотрел на сына.

– Пап, у меня лишние были.

Проквуст одобрительно кивнул.

На обед Артём предложил русскую тушенку с гречкой. Вскрыли две банки и разогрели в котелке на костре. Рукагин, напоивший лошадей и сотворивший послеполуденную молитву, с интересом наблюдал, как его хозяева кухарничали. Артём разложил аппетитно пахнущую кашу на пластмассовые тарелочки равными порциями и воткнул сверху одноразовые ложки.

– Вот, господа, прошу к столу!

Он протянул тарелку отцу, потом Рукагину. Тот вдруг энергично закачал головой.

– Рукагин, почему отказываешься от еды?

– Раб не должен есть рядом с господином.

– Глупости!
– глухо произнес Проквуст и строго добавил: - Приказываю, ешь!

Бывший жрец склонил покорно голову и принял в руки тарелку. Он посмотрел, с каким аппетитом уплетают еду хозяева и принюхался к странной тёмно-коричневого цвета массе на тарелке. Артём заметил его нерешительность.