Рок-посевы: Led Zeppelin
Шрифт:
11-12 Сентября 1987 года
Сегодня мы продолжим наш рассказ о Лед Зеппелин, об этих революционерах рока, возвестивших миру о тяжелом металле, сегодня мы вновь полистаем страницы Зеппелининианы, снова поведаем юным зеппелиновцам, вставшим на зеппелиновскую вахту в зеппелиноградах, зеппелиноканах и зеппелинобадах бескрайних просторов под знаменем зеппелинизма. Верной дорогой идете, товарищи, — начертано на их лозунге с тою лишь разницей, что вместо восклицательного стоит на нем жирный знак вопроса Итак, в прошлый раз мы остановились на том, что четыре участника группы, впервые собравшись вместе летним днем 68 года на репетицию, испытали то приподнятое и радостное чувство, которое возникает среди музыкальных единомышленников, равных по энтузиазму и уменью. 14 сентября 68 года группа поехала в Копенгаген на первые выступления, на концерты, ставшие музыкальной лабораторной работой первой пристрелкой и обкаткой новых идей. Тогда же начали обсуждать новое название перебрали много вариантов: Woopee Cushion, Mad Dogs — Бешеные Собаки название это впоследствии использовал Джо Кокер, наконец, вспомнили о шутливом разговоре музыкантов из группы ХУ — о свинцовом дирижабле. Джимми Пейджу оно понравилось — не только из-за его юмористического смысла. название это заключало в себе единство противоположностей, сочетая тяжесть с легкостью как скажем, у популярной тогда группы Iron Butterfly. Железная Бабочка' Во избежание недоразумений решено было поступиться правилами грамматики: из слова Lead — Свинцовый, третья буква а была выкинута. В технике такой прием называется поправкой на дурака — в случае с Лед Зеппелином сделана она была для того,
Первый альбом группы, под названием Led Zeppelin, был записан в октябре 68 года в Олимпик Студиоз, в южном пригороде Лондона, в Барнсе. Звукорежиссурой занимался сам Джимми Пейдж, и пластинку записали всего за 30 часов студийного времени на протяжении двух недель. Семь лет спустя, в 75 году, когда этот первый альбом продался уже на сумму более семи миллионов долларов, менеджер Питер Грант вспомнил, что истратил на ее производство всего 1750 фунтов, т. е. около двух с половиной тысяч долларов, включая расходы на обложку, на которой изображен взрыв дирижабля Гинденбург. Джимми Пейдж, как звукорежиссер, при записи пластинки поставил себе задачу: звук ее должен быть воспроизводим на сцене с тем, чтобы во время грядущих гастролей не возникало никаких разочарований или недоразумений, поэтому студийные приемы, вроде многослойных наложений голосов и инструментов сводились к минимуму. Насчет самой техники записи у Джимми были собственные не совсем обычные мнения. Большинство продюсеров при записи электрогитар ставили в студии лишь один микрофон перед гитарным усилителем. Джимми Пейдж ставил два: один перед усилителем, другой позади, приблизительно в шести метрах, добиваясь желаемого звука микшированием этих двух сигналов. Distance is depth — Расстояние — это глубина — бормотал он, выставляя баланс. Микрофон, отставленный на несколько метров за усилитель улавливал не столько прямой звук, сколько отражение его от стен студии, звук, доходящий с микросекундным опозданием и воссоздающий поэтому впечатление естественного концертного звука. В таком варианте само помещение студии с ее естественной акустикой становилось важным составляющим элементом, и здесь любопытно заметить, что в том же 68 году, если не ошибаюсь, в том же октябре, я в составе ленинградского джаз оркестра записывал пластинку в Москве, в студии фирмы Мелодия. Джимми Пейджу эта студия бы, наверное, понравилась: просторный зал в здании бывшей церкви, паркетные полы, отражающие звук, как тогда говорили специалисты- ХОРОШАЯ АКУСТИКА, однако, когда начинал играть большой оркестр или секция его, то звуки от разных инструментов, беспрепятственно отражаясь от стен и пола, и усиливаемые замечательной акустикой, лезли в чужие микрофоны, создавали размытый, как говорили музыканты, вокзальный звук. Я помню, этим музыкальным винегретом мы были очень недовольны и честили Мелодию за техническую отсталость, но вот теперь выясняется, что в это же время Джимми Пейдж в каких-нибудь трех часах лета от нас добивался этого вокзального призвука в лондонской студии. Вот после этого и разбирайся — кто передовой, а кто отстающий!
По окончании звукозаписей менеджер Питер Грант попытался организовать небольшое местное турне по английским клубам и университетам. Повсюду он натыкался на безразличные лица: о группе Нью Ярдберз никто и знать не хотел, группу Лед Зеппелин еще никто не знал. Ребята согласны были играть за любую плату, на любых условиях, и первое выступление группы под новым названием состоялось в конце октября на студенческом вечере университета графства Сарри (по словарю — Суррей) за гонорар в 150 фунтов. Все же Джимми Пейдж был музыкант в профессиональных кругах известный, и несколько выступлений в Лондоне удалось организовать. Как водится, на них были приглашены критики музыкальной печати, но ожидаемых результатов это не принесло, лишь одна газета написала, что со времен Хендрикса или ранних Криим ничего подобного мы не слышали. Остальные критики отмечали, в основном, что группа играет слишком громко.
9 ноября Роберт Плант женился на своей подруге Мориин, она была на восьмом месяце, и вскоре родилась дочь, которую назвали Кармен Джейн. Тем временем менеджер Питер Грант собирался в Нью-Йорк, ибо главный упор было решено делать на Америку. Провожая его в дорогу, Джимми Пейдж давал наказ: в переговорах с заокеанскими воротилами настаивать на том, что в будущих контрактах решающее слово остается за группой, она сохраняет полный контроль в записях пластинок, в выборе художников и тем для конвертов, в расписании и географии гастролей, в праве решать — как и когда проводить рекламные кампании, не уступая никому издательских прав на свой материал. Джимми Пейдж ни в чем не хотел принадлежать кому-либо. И вот, взяв с собой студийную ленту и эскиз обложки, Питер Грант отбыл в Америку. Задача его была: выбить контракт у крупной пластиночной фирмы на невиданных ранее условиях. Ехал он, надо сказать, не на пустое место: американская фирма Атлантик уже проявила интерес. На Атлантике тогда записывалась английская певица Дасти Спрингфильд, которая в свое время работала с Джимми Пейджем и Джоном Пол Джонсом и она отзывалась об обоих высоко. Фирма Атлантик выпускала тогда пластинки групп Cream, Buffalo Springfield, певицы Ареты Франклин, альбомы эти не покидали списков популярности. Но руководители Атлантика стремились не просто вплотную следовать за требованиями жизни, но и обгонять их, хотя бы на полшага, пытались пронзить туман будущего орлиным взором бизнесмена. На примере двух других групп фирмы: Vanilla Fudge и Iron Butterfly было видно, что отношение к рок-музыке к концу 60-х годов начало меняться, рок становился энергичнее, громче, и новому поколению любителей неистовой музыки Лед Зеппелин могли придтись по вкусу. Лента, привезенная из Лондона, понравилась: Mы берем вас, — сказали Питеру Гранту по телефону. Не торопитесь, — ответил Питер Грант, — вы еще не знаете моей цены. На переговоры с Атлантиком Грант пришел в сопровождении своего нью-йоркского адвоката и затребовал неслыханные высокие проценты отчислений с продажи пластинок и двести тысяч долларов аванса. Кроме того, он потребовал, чтобы Лед Зеппелин стали первой группой, выпускаемой непосредственно фирмой Атлантик, потому что до этого группы Криим, Айрон Баттерфлай, Ванилла Фадж и другие выпускались дочерним предприятием, компанией Атко, что, сами понимаете, было не так престижно. На деловых встречах западного бизнеса имеет значение не только ЧТО говорится и предлагается, но и КТО это говорит, и КАК это предлагает. Короче, бронебойная уверенность Питера Гранта, его неподдельный энтузиазм в сочетании с профессиональной хваткой победили — американцы согласились на все условия, и Питер Грант тем же вечером позвонил в Англию и предложил Джимми Пейджу вылететь в Нью-Йорк — подписывать контракт.
Контракт, подписанный Зеппелинами с фирмой Атлантик был всемирным, т. е. компания представляла группу на территории всего земного шара, и хоть у Атлантика в Англии всемирным, т. е. компания представляла группу на территории всего земного тара, и хоть у Атлантика в Англии есть филиал, штаб-квартира фирмы — в Америке, и потому с самого начала, естественно, создался уклон в сторону американского континента. Кроме того, несмотря на серию в общем успешных выступлений в Лондоне, настоящего короткого замыкания группы на публику не происходило, и разочарованные ребята решили ехать пытать счастья в Соединенные Штаты. И вот, в Рождественский день, 25 декабря 68 года, зеппелиновцы отбыли в столицу штата Калифорнии, Лос-Анджелос. Пластинка еще была только в производстве, поэтому даже на минимальную известность рассчитывать не приходилось. Фирма Атлантик, однако, пошла навстречу, разослав 500 пробных оттисков нового альбома с простыми белыми ярлыками на основные УКВ рок-радиостанции и в пластиночные магазины. Перед приездом в какой-нибудь юрод Питер Грант звонил на местную станцию, предупреждал о приезде и узнавал у директора программ — как реагируют слушатели на их пластинку, и что в особенности пользуется успехом. Основной зоной действия поначалу стало западное, тихоокеанское побережье Штатов, где в свое время с гастролями проезжали Ярдбёрдз, и где поэтому знали и помнили Джимми Пейджа. Поездка началась с приключений. 31 декабря отыграли в Портлэнде, в северном штате Орегон. На следующий день поднялась пурга, аэропорт закрыли, назначенный на следующий день концерт в знаменитом Лос-Анджеловском зале Whiskey был под угрозой. Решено было пробиваться собственными
Первый альбом Лед Зеппелин вышел в конце января 69 года. К тому времени позади уже был месяц успешных гастролей по Америке, да и пробные пластинки, разосланные на местные станции, сделали свое дело — предварительных заказов на альбом было уже 50 тысяч. Гастроли закончились 31 января выступлением в Нью-Йорке в зале Fillmore East. Надо сказать, что на всех этих концертах Лед Зеппелин выступали первым отделением перед более известными и маститыми группами — в этом случае красной строкой играла группа Айрон Баттерфляй — Железная Бабочка. Естественно, что основной коллектив — гастролер — обычно пользуется большим успехом, на него публика, собственно, и пришла, а первое отделение — это своего рода прелюдия, дивертисмент. Питер Грант, отправляя питомцев на сцену в тот день, дал им наказ: неуклюжую железную бабочку накрыть сачком. Лед Зеппелин растянули свое выступление на два часа, да потом еще на бис сыграли пять или шесть песен и довели публику до такого состояния, что Железная Бабочка отказалась выйти на сцену, понимая, что их коллеги из Лед Зеппелин ничего им не оставили, как говорится, к выступлению предыдущего оратора добавить было нечего. В феврале вернулись домой, вернулись победителями, еще бы: они успешно завоевывали Америку, стали там одной из самых многообещающих новых групп. Но дома ими, по-прежнему, не интересовались, вместо огромных американских залов здесь приходилось играть в среднем для четырехсот зрителей. В марте, наконец, пластинка вышла и в Англии — и что же? Молодежная радиостанция ВВС-1, например, альбом этот вообще проигнорировала. Понимающие люди, конечно, группу заметили, например, самиздатский журнал под названием ОЗ писал тогда: Изредка случается так, что вышедший в свет новый альбом не поддается классификации, потому что является поворотной точкой в рок-музыке, и только со временем он определяет себе место. Новая пластинка Лед Зеппелин — именно такая. Однако, официальная музпечать подобными цитатами не пестрела, и с признанием у себя на родине нашим героям приходилось ждать.
Тем временем в Калифорнии вовсю цвели апельсиновые рощи, туда их звали, приглашали, туда манили деньги, слава и самозабвенные калифорнийские девушки. И вот 20 апреля 69 года зеппелиновцы вновь отправились в Лос-Анджелос в сопровождении своего административного пирата, Ричарда Коула. В Лос-Анджелесе Коул разместил ребят в отеле Шато Мармон, но не в основном здании, а в отдельном домике-бунгало, стоявшем поодаль. Сделано это было потому, что раньше от других гостей поступали жалобы на шум по ночам; и вот тут, пожалуй, пришла пора рассказать о личной жизни артистов на гастролях. На эту тему говорить как-то не принято — сами артисты своих приключений не рекламируют, ведь дома остались жены с детьми, с другой стороны, подобные рассказы кое-кому могут показаться вульгарными и к музыке отношения не имеющими. Все это так, все это верно, но с другой стороны, правду жизни замалчивать тоже нельзя, особенно еще и потому, что без понимания эротической стороны наших героев рассказ наш о них был бы неполным и ущербным.
18-19 Сентября 1987 года
Итак, четвертую передачу Лед Зеппелиновского сериала мы продолжим с темы, на которой остановились в прошлый раз, а именно — с суровой и неприкрашенной правды о личной жизни наших героев на гастролях, с эротической темы, которая красной, понимаете, ниткой проходит через все их творчество.
В 60-х годах на сцену выходят активистки, связавшие себя с любимым жанром рока не только душевно, но и телесно. Народ окрестил этих подвижниц секс-революции коротким, хлестким словом Groupies, в буквальном переводе, группистки, спутницы групп. Жертвенное поклонение любимому артисту — дело не новое, оно восходит еще ко времени Паганини, Пушкина, Листа, но в рок-н-ролльном варианте в него подмешалась юная беспечность, удаль и ненасытная жажда приключений.
Подобно тому, как футбольные болельщики приезжают на матчи своих любимых команд в другие города и даже за границу, так и группиэ преодолевали любые расстояния и трудности с тем, чтобы добыть намеченного человека, находиться в его обществе, сопровождать группу на гастролях, бывать на всех концертах, стать своеобразной ППЖ — походно-полевой женой, взять на прощанье сувенир: прядь волос, или что-нибудь из нательного для многообразности воспоминаний и с гордостью потом поставить птичку в списке личных достижений: ЭТОГО знаю, с НИМ была.
Короче, возвращаясь к прерванному на прошлой неделе рассказу: во время вторых гастролей Лед Зеппелин в Лос-Анджелесе в апреле 69 года, администратор Ричард Коул разместил их в гостинице Шато Мармон, но не в основном здании, а в отдельном бунгало, окруженном лужайками и деревьями, и вот там-то, после концертов и устраивались народные гулянья. Глухие подробности этого дошли до потомков благодаря бульварной прессе, любящей, как известно, смаковать всяческую ГРЯЗЬ. Газеты, например, писали, что на одной из таких вечеринок барабанщик Бонзо, одевшись официантом и уложив раздетого Джимми Пейджа на сервировочный столик на колесах и приправив его фиговым листком из салата, вкатил его в люкс, где веселье уже шло полным ходом. Или вот другая история: в городе Сиэтле группа поселилась в гостинице Эджуотер Инн, стоявшей на самом краю набережной над водой, так что прямо из окна номера можно было удить морских красноперок и мелких акул. Администратора Ричарда Коула осаждала тогда некая рыжая девица, и он, выудив через окно из Тихого океана красноперку, по пьяному делу устроил, как он потом выразился, встречу красноперок, т. е. щекотал рыжей подруге рыбьим носом места сугубо личного свойства. История эта попала в газеты, только вместо Ричарда Коула в ней стала фигурировать вся группа, а вместо безобидной красноперки — настоящая живая акула. Такое журналистское стремление к красному словцу вышло потом для Лед Зеппелин боком, потому что на них ополчилось американское моральное большинство, родители юных впечатлительных созданий. Несмотря на то, что поведение группы даже отдаленно не приближалось к обычным нормам человеческого поведения — писала тогда журналистка журнала Лайф, Эллен Сандер, посланная журналом освещать гастроли Лед Зеппелин — почти каждый концерт они играли безупречно, энергия их с момента появления на сцене была удивительной, в них был огонь и мастерство, и с самого начала этих вторых гастролей было видно — играют звезды.