Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке
Шрифт:
мысли - не то же самое? "Они наивные", "они только играют"... Эти наивные выиграли
войну и покорили космос. А мы, такие умные и взрослые, всё просрали! Победы - их.
Поражения - наши. Путь не наши, а отцов. Но мы-то что сделали, чтобы исправить их
ошибки? Машины старые от немцев везем? В шортах по заставе гуляем? Самая крупная
победа - Галерею Славы отстояли!
– Где можно переодеться?
– спросил Кахабер сопровождающего.
– Да хоть где, -
– Казарма пойдет?
– Конечно!
У входа в казарму перехватил Дашевский:
– Я уже позвонил в НКВД, за тобой приедут.
Переодеваясь, Каха размышлял: "Как же отличаются нормальные люди от зашуганых
придурков? Скажи какому-нибудь Сванидзе, что за ним выехали из НКВД, кондрашка
ведь хватит". А у него облегчение, словно "скорую" выслали. Чего бояться? Разберутся.
Эмка приехала ещё до завтрака, и пришлось терпеть, хотя жрать хотелось до
невозможности. К себе его не забрали, разбирались прямо на заставе. Целая группа
отправилась на паром, а Кахабера допрашивал, видимо, учитывая неординарность
ситуации целый капитан, тот самый, упомянутый Дашевским, Тучков, начальник
городского НКВД. Произошедшим на палубе капитан интересовался вяло, а документы и
фотографии на ноутбуке просмотрел и вовсе бегло. В конце концов, НКВДшники уехали,
забрав с собой только Набичвришвили, гонор которого бесследно испарился.
Тучков вернулся через четыре часа.
Каха ждал многого. Что его, как "приставку" к ноуту, заберут в Москву, или ещё что-
то, вплоть до отсиживания в камере до второго пришествия.
Но у капитана были совсем другие мысли.
– Товарищ Вашакидзе, - начал он прямо с порога, - что лично Вы думаете о принятие
гражданства СССР?
– Можно подумать у меня есть варианты, - ответил Кахабер.
– Не немцам же мне
служить! Я на этой заставе вырос!
– Тогда подписывайте!
– Тучков подвинул ему два листа бумаги.
Каха просмотрел. Заявление о принятии гражданства СССР. И рапорт о принятие на
службу в звании старшего лейтенанта погранвойск. Вот так-так! Даже звездочки
сохраняют. Расписался не задумываясь:
– И? Это всё?
– А что Вы ожидали?
– усмехнулся капитан.
– Положено, пока бумаги будут ходить по
инстанциям, не нагружать Вас вопросами службы. Но, увы, ситуация обязывает. Можете
приступить немедленно?
Каха пожал плечами: надо, значит надо.
– Ситуация такая, - начал разъяснение чекист.
– Гражданин Набичвришвили очень
сильно навредил нам на пароме. Наши сотрудники общались с некоторыми пассажирами.
Настроение у всех подавленное и крайне негативное.
поверят. Вы же - герой, вступившийся за них, и не испугавшийся всесильного НКВД.
Если кто-то и в состоянии изменить их настрой, то только Вы. Так что, хоть Вы еще не на
службе, вынужден просить...
– Понятно, - кивнул Вашакидзе, - конечно поговорю! Когда?
Тучков протянул ему еще несколько листков.
– Здесь основные принципы политики СССР по отношению к иновременцам.
Получено буквально час назад. Изучите. Заставлять Вас врать людям никто не будет, в
этом нет ни малейшего смысла. Кроме того, встаньте на довольствие, получите форму и
знаки различия. Если считаете, что форма не нужна, не пользуйтесь ей. В общем, как
только будете готовы, так и поедем.
– Разрешите выполнять?
– спросил Кахабер.
– Выполняйте, - ответил Тучков и широко улыбнулся.
– Кстати, меня Александром
зовут.
– Кахабер. Можно Каха. И на ты.
– Соответственно, Саша. Спасибо тебе.
– За что?
– Не отказался.
– Не за что. И давай сначала дело сделаем, а уж потом упражняться в вежливости
будем.
Москва, "Лубянка". Кабинет Берии.
Ефим Осипович Фридлендер, крупный бизнесмен
Представляете картинку. Наш, две тысячи десятый год. Российский пункт пропуска.
Ну, допустим, на границе с Белоруссией. В полночь, вместо раздолбанного асфальта
появляется шоссе с идеально гладким покрытием раза в три шире имеющегося, а потом
подкатывает пепелац. К примеру, на гравитационной подушке. А за ним еще куча
аналогичных пепелацев. Частью вообще таких же, частью грузовых, побольше любой
привычной фуры раз эдак в надцать. Вылазят из этих транспортных средств ребятки в
одежде неведомых фасонов с бластерами какими-нибудь в руках, и спокойненько так
спрашивают наших погранцов: "И какого хрена Вы в нашем две тысячи восьмидесятом
году делаете? Ах, у вас тут Россия две тысячи десятого! Ну, тогда давайте мы поможем,
чтобы Вас Африка сразу не захавала. Мы кто? А мы из Сибирской социалистической
республики - две тысячи восемьдесят".
Представили? Смешно? Сейчас еще смешнее будет.
Потому, как эти ребятки заявляют: "Вам, парни, крупно повезло. Через полчасика на
вас Штаты должны были навалиться. Вы бы их, конечно, за пять лет раскурочили в