Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке
Шрифт:
гадать, зачем и насколько Ви поймали себе неприятностей! Ви таки доехали, куда хотели,
или что там с погодой?
– Миша, шо Вам за дело до нашей погоды? И таки чем Вам так интересно за мой
променад, шо так обеспокоены? Ви имели слышать таких глупых слухов?
– Я таки должен до Вас сказать, что мне неуютно, когда старые друзья немного
пропадают, а вместо них появляются не совсем друзья, а неизвестно зачем. Вы мне
имеете, шо рассказать за свои хождения, или не стоит
– Ви будете с меня смеяться, уважаемый, однако за ради такой погоды я поехал бы
гораздо дальше. Но это было совсем не надо, я приехал, куда хотел. И Ви себе не
поверите, кого я тут встретил и совсем не ожидал! До нас пришел дядя Ёся, который имел
таких причин быть совсем в другом месте. Таки он решил, что имеет больше оснований
быть не там, а тут, сделал маленький гешефт и большое путешествие и передает всем
привет.
– Фима, это будет правда? Таки очень даже интересно. Дядя плохо себя чувствует, шо
я должен от него переживать? Но кое-кто здесь имеет таких причин сильно нервничать за
этих неясностей. А тетя Сара просто не находит себе места, а оно ей совершенно
необязательно и очень вредно для здоровья окружающих.
– Ради бога, Миша! Дядя помолодел на много лет и сделал это совершенно правильно,
а все его проблемы помахали ему ручкой. Скажите тете Саре, что ей нет таких причин
нервничать. От этого бывает прыщей по телу и других неприятностей. Теперь дядя в
самом расцвете и полон сил. Я таки скажу, что его теперь больше тянет на молоденьких.
Он совсем даже не дурак и немного не хочет тетю Сару, но это же не повод до него
навязываться. Если дама начнет настаивать, он может сильно расстроиться. А оно нам
надо? Оно нам совсем не надо. Когда в доме бьют посуду, могут пострадать дети. Вы же
знаете, сколько у дяди Ёси внучатых племянников? Вы таки не поверите, но они все
граждане Израиля. Меня не утешит, что тетя Сара за это дело будет ходить на экзотику. А
это очень даже возможно, Миша, Ви себе не представляете, насколько это легко. Но я
хотел Вам сказать совсем не за то. Дядя хочит, шобы я делал мой гешефт, и шобы я делал
его хорошо и вместе с ним, и я совсем непротив.
– Фима, Ви делаете мне легче на сердце. Но раз Ви вспоминаете за свой гешефт, то мне
надо говорить про подходящую компанию?
– Миша, не делайте с себя смешно, у меня маленький гешефт на мелких железках и что
там может быть интересно компании. Мы же говорим совсем за другое. У дяди Ёси есть
много таких вещей, про которые переживает весь мир, и совершенно напрасно, вот до них
можно серьезно подумать за компанию, и не только можно, но даже нужно, шобы
сэкономить таких забот
– Юноша, я могу говорить за Вас с кем угодно, но боюсь, говорить за дядю Ёсю мне
немножко опаско. Он раньше очень любил шутить и не всегда удачно.
– Ради бога, Миша, Вы таки знаете, я тоже люблю шутить. И Ви будете удивлены, но с
меня и дяди можно смеяться одинаково. Если тетя Сара чего-то не понимает, еще не
значит, шо это грустно. Между прочим, таких вещей много, но совсем не бесконечно. Кто
не успеет сесть на поезд, будет и дальше ехать на осле.
– Я кладу Ваши слова себе в уши, Фима, я кладу их себе в уши. Застолбите там
участочек для старого друга, уважаемый. И пару таких вещичек, которых стоят его
внимания. Ви это сможете, или мне надо кого-то за это искать?
– Ради бога, любезный, разве между нас может быть подобных недоразумений?
Считайте, что они уже лежат в кармане. Да, чуть не забыл! У меня к Вам есть еще
порадовать про хорошую новость. Один старый молдавский еврей как никогда близок к
осуществлению своей несбыточной мечты. А если Вы захотите немного посчитать, то он
совсем даже не старый, а немного в полном расцвете сил.
– Боже мой, Фима, Ви даже не представляете, как мне делается интересно, когда я
слышу таких вещей! За это надо будет обязательно выпить при нашей встрече. Я надеюсь,
Ви найдете времени приехать до наших палестин в ближайшее время?
– Таки скорее да, чем нет, если Ви не захотите заскочить на минутку в наши. Что нам
может мешать двигаться в этом мире? Но я вынужден раскланяться, чтобы не портить
Ваши гешефты потерей минут. Мы будем прощаться, и Ви таки знаете, как мне звонить.
– До свидания, Фима, до свидания. И не надо больше пропадать, оно нам совсем не
обязательно.
Западная Белоруссия, пять км юго-восточнее КПП "Брест-Литовск".
Василий Нестеренко, Абрам Фридлендер, военнослужащие ПВ НКВД
"Рядовые" валялись на земле. Пограничники, сжимая в руках винтовки, подозрительно
оглядывали лес. Ни движения, ни звука. Только монотонный стук капель по листве. Но
кто-то же стрелял. Трупы-то, вот они. Лежат с дырками в головах.
Долго ждать не пришлось.
– Эй, погранцы, не стреляйте, мы из команды Сергеича. Вы меня знаете. Сейчас выйду,
покажусь, - фигура в уже знакомом камуфляже выросла как из-под земли.
– Уф! Валера!
– Васька выпустил воздух, сбрасывая накопившееся напряжение.