Роковая блондинка
Шрифт:
О баре на Двадцать третьей я слышала, но никогда там не бывала. Выяснилось, что это нечто среднее между забегаловкой по соседству, ирландским пабом и модным ночным клубом. Бар был битком набит. Вдоль стойки, освещенной висячими лампами с оранжевыми плафонами, в три или четыре ряда толпились люди, и все табуреты были заняты. Криса я не видела. С того места, где я стояла, мне была видна задняя комната – с кирпичными стеками, сплошь уставленная столиками. Видимо, сюда частенько приходили большими компаниями. Проталкиваясь сквозь толпу, я заметила
– Привет!
Крис обнял меня за талию своей сильной рукой и нежно поцеловал в щеку. Я напряглась от его прикосновения.
– Все здесь? – спросила я.
– Человек пятнадцать. Рабочие сцены, парочка ассистентов рангом пониже, несколько актеров…
– Может быть, и Локет?
– Нет, но поговаривают, что она собирается заглянуть. Давай-ка я возьму тебе выпить. Пока дождешься официантку, пройдет целая вечность.
Он взял меня за руку, и мы начали пробираться к бару. Словно по волшебству там появилось свободное место. Крис заказал два пива. Пока мы ждали, стоя бок о бок, я впервые поняла, что где-то, не заглушая голосов, играет музыка. Какая именно – не знаю. И было нетрудно заметить, что все девицы в баре обратили внимание на Криса.
– Как дела? – спросила я, когда он передал мне пиво. Поскольку он не торопился отойти от бара, я подумала, что Крис хочет поговорить со мной с глазу на глаз.
– Так себе. Сегодня по сценарию я должен был выглядеть мрачным как черт – это было не так уж и трудно.
– У меня есть новости, – сказала я и рассказала ему про бумажник.
– Значит, все подтвердилось?
– Видимо, да, хотя окончательное решение будет вынесено только после анализа ДНК. А как там Харпер? Ты ей уже рассказал?
– Я хотел поговорить с ней тет-а-тет, но, разумеется, не на съемочной площадке. Я позвонил и предложил ей выпить со мной в перерыве кофе. Харпер что-то заподозрила и начала требовать, чтобы я объяснил ей все прямо сейчас. Она буквально орала на меня. Когда я сказал, что ты обнаружила труп, она вдруг сразу онемела – и молчала целую минуту, а потом начала рыдать. Наверное, она уже успела убедить себя, что Том просто сбежал. Мне стало ее по-настоящему жаль.
– Слухи расползлись?
– О да!.. Я рассказал одному из продюсеров, а Харпер – всем остальным. А потом появились копы.
– Сотрудники шерифа?
– Нет, из полиции штата. Полагаю, всю работу в Нью-Йорке переложили на них. Они полчаса со мной разговаривали. Судя по их вопросам, они уже побывали у Тома на квартире – хозяин, должно быть, их впустил, – поскольку никто даже не обмолвился о том, что я должен предоставить им запасной ключ.
– Какие у них соображения?
– В общем, непонятно. Они спросили, не страдал ли Том от депрессии и не было ли у него врагов.
– Готовься к тому, что поднимется большой шум, когда они обнаружат записку Локет.
Крис прикусил губу и отвернулся.
– Что? – спросила я.
– Я заглянул к Тому сегодня утром, когда уходил от
– Крис, зачем?! – воскликнула я. – Это же важная улика.
– Брось, Бейли. Мы оба знаем, что Локет не могла туда поехать и убить Тома. Я сомневаюсь, что ей вообще было известно о домике в Андах. Я просто не хочу создавать ей проблемы – и ставить под угрозу фильм – без особой нужды.
– Может, она действительно этого не делала, но ты все равно создал целую кучу проблем, похитив улику. Обещай, что хорошенько подумаешь. У тебя еще есть время ее вернуть.
– Хорошо, я подумаю, – ответил Том, одарив меня одной из своих очаровательных улыбок, которая, видимо, должна была меня успокоить.
– Если уж мы друг с другом искренни, скажу тебе, что сегодня написала о смерти Тома короткую заметку. Я бы сделала это, даже если бы ничего о нем не знала. Но в ней нет ни слова из того, о чем мы с тобой говорили. Все это останется между нами.
– Господи, я об этом даже не подумал. Наверное, мне придется просто поверить тебе на слово, – мрачно произнес он.
– Не беспокойся, – твердо сказала я. – Наверное, лучше не говорить никому из твоей компании, чем я занимаюсь, но и врать тоже не надо. Если кто-нибудь спросит, можешь сказать, что я писатель.
– Конечно. Люди из шоу-бизнеса редко спрашивают у других, чем они занимаются.
– Может, пойдем к ним?
Приятели Тома сидели в дальнем конце зала, сдвинув вместе семь квадратных столиков. Крис подвел меня к ближайшему и усадил – рядом с тем местом, где, очевидно, сидел сам. Несколько человек взглянули в нашем направлении. Поскольку за столом было очень шумно и шла возбужденная дискуссия о ценах на недвижимость в Нью-Йорке, Крис представил меня лишь ближайшим соседям – невероятно моложавому продюсеру Августу, улыбчивому актеру по имени Стив и красивой чернокожей женщине Эми, в розовом свитере и с длинными золотыми серьгами.
– Дик здесь? – шепотом спросила я у Криса.
– Дик? Зачем он тебе?
– Харпер сказала, они с Томом дружили.
– Да. Это вон тот здоровенный лоб – в футболке с надписью «Мадфест 2004», – тихо отозвался Крис, взглядом указывая на парня, сидевшего чуть дальше. Дик поднимал к губам стеклянную кружку с пивом и кивал соседу – видимо, такому же рабочему сцены.
Боясь, что соседи заметят, как мы шепчемся, я снова переключилась на тех, кто нас окружал, и улыбнулась – как мне показалось, дружелюбно и располагающе.
– Вы, ребята, правильно сделали, что выпили в баре, – сказала Эми. – Я вынуждена тянуть свой мартини по капельке – потому что ушел целый час на то, чтоб его принесли.
– Эми – специалист по связям с общественностью, как и Харпер, – сказал Крис. Наверное, это значило следующее: «Она всегда в курсе событий».
– И как публика реагирует на ваши успехи? – спросила я.
– Великолепно. Мы устроили вечеринку для прессы прямо на съемочной площадке – то есть в морге. Все просто с ума сходили от восторга.