Роковая грань
Шрифт:
Выражение недоумения на лице Марио позабавило девушку. Наконец он улыбнулся и кивнул.
– Как скажете, душа моя. В конце концов, это ваша ложа.
***
На Беатриче Оланди было маленькое черное платье. Нитка крупного белого жемчуга, опускавшаяся на обнаженную спину, выгодно оттеняла смуглую кожу девушки. Волосы она собрала в высокую прическу, выпустив несколько прядей на шею. Словом, выглядела как угодно – но только не как женщина, нарядившаяся для посещения оперного театра. Может, она раньше не бывала в таких местах
– Сегодняшний вечер мы проведем в приятной компании, – улыбнулся Марио, занимая одно из кресел.
– Ты причесан и прилично одет? Надо же. Взглянув на тебя, решил, что тут появился кто-то чужой, – тут же ввернул едкое замечание Сантино.
– Марио! – защебетала Беатриче, лишив синьора Верроне возможности ответить на колкость. – Я думала, что синьорина придет в оперу с отцом!
– Папа уехал по делам, – попыталась взять ситуацию под контроль Пьетра. – Милая, платье очаровательно. Ты хорошеешь на глазах.
Беатриче поднялась, подошла к девушке и поцеловала ее в обе щеки. После чего, к неудовольствию Пьетры, проделала то же самое с Марио.
– Как приятно увидеть тебя снова, – проворковала синьорина Оланди, возвращаясь в кресло. – Санни говорит, что ты занят и редко балуешь себя выходами в свет.
Вид у Марио был отсутствующий, и смотрел он не на Беатриче, а в направлении опущенного занавеса.
– Я не мог оставить синьорину Бертони в одиночестве.
– Не знала, что ты любишь оперу. Насколько я помню, тебе по душе менее… культурные места.
В ожидании ответа Беатриче принялась накручивать на указательный палец выбившуюся из прически прядь. Глупое выражение делало ее лицо похожим на кукольное.
– Хорошо, что ты согласилась со мной пойти, – спас положение Сантино. Он погладил обнаженное колено своей женщины. – Ты не только впервые попала в оперу, но и встретила синьора Верроне, да еще и в сопровождении Пьетры.
– Здесь скучно, – объявила Беатриче, капризно надув губы. – Дождемся перерыва, а потом пойдем куда-нибудь… – Она сделала неопределенный жест. – Выпьем и потанцуем!
– Прости, но у нас другие планы, – неожиданно для себя выпалила Пьетра.
Синьорина Оланди повернулась к ней, изобразив удивление.
– Но планы можно изменить! Санни, расскажи ей, как здорово мы провели тот вечер весной. Это было восхитительно, Пьетра. Сначала…
– Замолчи, – перебил ее Марио.
Беатриче широко распахнула ясные светло-карие глаза. И правда кукла, подумала Пьетра.
– Почему бы тебе не угомонить свою женщину, Сантино? – продолжил синьор Верроне спокойным, почти деловым тоном. – Она свела меня с ума своей болтовней. Боюсь подумать, что будет через час.
Щеки синьорины Оланди вспыхнули.
– Вот как ты со мной говоришь после всего, что было?! – выпалила она.
Марио
– Мы немного покувыркались втроем, но это не означает, что мы превратились в семью.
Беатриче поднялась и взяла с кресла маленькую сумочку с золотым шитьем. Судя по всему, ей хотелось влепить Марио пощечину, но решительных действий не последовало.
– Надеюсь, этот вечер вы проведете замечательно, – произнесла она высокомерно, выдержала красноречивую паузу и добавила: – Втроем.
– Солнце мое, присядь, – успокаивающе обратился к ней Сантино. – Не злись, но Марио прав. Сегодня ты слишком назойлива.
– В таком случае ухожу и не смею мешать, – бросила Беатриче и удалилась.
Пьетра сидела с неестественно прямой спиной и смотрела перед собой, лихорадочно размышляя о том, как реагировать на происходящее.
– Надеюсь, отец не видел ее в этом платье, – спас положение Марио. – А то решил бы, что вы направляетесь в заведение не для всех. И уж точно не в качестве клиентов. А, скорее, в качестве… как бы это помягче?..
– Между тем, ты только что выгнал отсюда мою женщину, – заметил Сантино.
– Не преувеличивай, Санни.
– Ты сказал «замолчи».
– Я люблю выражаться прямо, это экономит и мое, и чужое время.
Сантино откинулся в кресле. Пьетра была уверена, что он отправится за Беатриче, но мужчина рассмеялся и легкомысленно махнул рукой.
– Я не могу на тебя злиться.
– Конечно, можешь. Но не видишь в этом смысла, потому что я прав.
– Как-то ты рассказывал мне, что был единственным ребенком в семье.
– Да. Единственным и любимым. Я получал все, что хотел, делал то, что хотел и говорил то, что хотел. И считаю, что во взрослой жизни ничего не меняется. Санни, женщина, которая умеет вовремя замолчать – это прекрасно, мы оба это знаем. А если это красивая женщина – тем более. Красивая женщина, которая умеет вовремя замолчать, похожа на… фрукты. Она лежит и вызывает у тебя желание одним своим видом. – Марио посмотрел на Пьетру. – Слово «лежит» не стоит понимать буквально, дорогая. Прекратите уже терзать свою сумочку. Открытие оперного сезона – отличный повод ее порвать, но она стоила слишком дорого.
Девушка положила клатч на свободное кресло и нервным движением разгладила подол платья.
– Кстати, о фруктах, – продолжил синьор Верроне. – А почему бы нам по завершении представления не сходить кое-куда? Я угощаю. Мясо там не подают, зато вино – полный восторг. И фрукты, много фруктов. Со всего мира, даже экзотические. Душа моя, вы любите фрукты?
– Очень, – призналась Пьетра. Она еще не оправилась от шока, но чувствовала, что начинает понемногу оттаивать.
– О, кажется, я знаю это место, – закивал Сантино. – Там есть не только фрукты, но и мороженое. Уютный домашний ресторанчик.