Роковая любовь
Шрифт:
Совсем не вовремя вошел Антон. Весь какой-то неправильный, странно возбужденный. Загадочно подмигивая, увел Форса в другой кабинет. В общем, опять не сложилось — пришлось извиниться перед Тамарой.
Прикрыв дверь, Антон сразу затараторил:
— Нас этой ночью чуть цыгане не убили.
— Кого — нас?
— Нас!!!
— Так, Антон, я ничего не понимаю. Давай-ка спокойно и по порядку. Сначала — где? Потом — кого?
— На кладбище. Мы с Игорем пытались снести склеп. Появились цыгане. Тут такое началось!
— Ну, началось и началось. Главное — чем
— Я откуда знаю. Когда цыгане набросились на бульдозер, я уехал. А Игорь остался.
— Один?
— Нет. С бульдозером.
— А, ну тогда все в порядке. Бульдозер — это сила. Значит, говоришь, страшно было? Так вот… Это еще цветочки. Я тебя сейчас еще больше напугаю.
— А что может быть страшнее? Толпа цыган… и нас двое.
— Отец. И ты один.
— Отец. А что отец?! Я ему так и скажу: не рассчитали мы с вами немного, Леонид Вячеславович.
— Э нет, дружок, ты меня в это дело не впутывай.
— Подождите… Но мы же вместе…
— Ничего подобного.
— А кто мне дал денег на бульдозер?
— Антон! Я тебе дал деньги не на бульдозер, а на дело. Например, на представительские расходы. Но у меня даже мысли не было, что ты попрешься разрушать могилы.
— Так, подождите, я же хотел вам все рассказать, но вы сами не стали слушать!
— Антон! Я думал, что разговариваю с взрослым мужчиной, толковым начинающим бизнесменом. Но вижу, что ошибся. Потому что сейчас вижу перед собой какого-то нашкодившего хлюпика.
— А что мне теперь делать?
— Не знаю. Включи немного мозги. Заварил кашу — теперь попробуй расхлебать.
Глава 18
Это была ошибка — позволить Кармелите начать разговор с Игорем. Она ему пыталась что-то объяснить, рассказать, а он то отшучивался, то вообще брал высокопарные ноты. Максиму все это скоро надоело. Он попросил Кармелиту выйти и перешел совсем на другой, мужской разговор:
— Игорь, я прошу вас: хватит ломать комедию! Зачем на старую цыганку наговариваете?
— О чем ты, Макс? У меня браслет на руке был. Потом смотрю — он на земле. Или нет, в юбке у нее, что ли, застрял…
— А цыганка тут при чем?
— По-моему, это она его сдернула.
— Так «по-моему» или «сдернула»?
Игорь не ответил.
— Так вот, мое предложение такое. Поскольку вам все это показалось, вы сегодня же идете в милицию и забираете свое заявление.
— В чем дело? — взорвался Игорь. — Что за тон? Никуда я не пойду.
Максим перешел на «ты».
— А если не пойдешь, тогда, Игорь, я займусь тобой вплотную… Мало не покажется, обещаю. Где я видел этот браслетик, на какой дамской ручке, припоминаю. И многое другое тоже вижу. Так что давай лучше не ссориться. Договорились? По глазам вижу, что договорились. О времени похода к следователю Бочарникову переговорим по телефону через пару часиков. Заявление заберешь и отдашь мне сам, лично, руки в руки. Понял? Пока! Успехов.
Макс вышел.
Игорь скрипнул зубами от злости. Прижал его этот сосунок к стенке. Совсем прижал. А все Тамара, блин! Он же спрашивал
Тут как раз и Тамара пришла. Почувствовав напряжение, постаралась успокоить любимого:
— Милый, ты здоров? Все в порядке? Антон сказал, на вас цыгане напали. Где твой шрамик?
Под таким заботливым напором Игорь сначала не устоял, показал на лейкопластырь на лбу, скрывающий ссадину, полученную на кладбище.
— Вот, под пластырем. Знаешь, как болит!
— Мой бедненький, дай поцелую. Антон жалуется, что во время отъезда…
— Да какого отъезда — побега! Сам втравил меня в это дело, и сам же смылся.
— Ну, Игорек, не сердись. Все позади. Давай лучше подумаем, откуда цыгане могли пронюхать про ваш поход?
Этим простеньким вопросом Тамара сбила Игорю весь обличительный пафос. Действительно, а откуда они узнали, что готовится налет на кладбище?
— Ну, это же цыгане. На картах нагадали…
— Не верю я во все это. Кто-то пронюхал и все им рассказал. И я думаю, что этот кто-то — Максим. Что-то он слишком часто с этой цыганкой таскается. Вот и сейчас с ней от тебя вышел.
— Да ваш Максим вообще запродался цыганам! Знаешь, зачем он ко мне приходил?
— Нет, — Тамара напряглась.
— Выбил из меня обещание, что заберу из милиции заявление на эту старуху.
— Что? И ты пообещал? Зачем? Как ты мог?!
— А что мне оставалось делать?! Максим меня в угол загнал.
— Как? Как он мог тебя в угол загнать?
— Намекнул на наши с тобой отношения! Ты что, хочешь, чтоб твой муженек про нас узнал?
— Ха-ха-ха. Астахов — лох конченый. Я ему уже столько лет лапшу на уши вешаю. И он мне верит. Станет он слушать какого-то Макса!..
— Да, а браслет?!
— Что — браслет?.. Какой браслет?
— Твой браслет, который я цыганке подбросил. Тогда утром, когда я брал его на дело, помнишь?.. Я тогда спросил: «Откуда он у тебя?» Ты сказала: «Недавно купила». Говорю: «Никто не видел?» — «Нет. Никто!» А теперь оказывается, что Максим откуда-то знает, что это твой браслет.
Тамара ударила себя по лбу:
— Черт! Да, правда, я его один раз надела. Вечером, в конце рабочего дня. Хотела посмотреть, как он будет смотреться с цепочкой и перстнем… Но я не думала, что Максим запомнит. Это же было совсем ненадолго. Вот черт глазастый! Грязный интриган! Шантажист! Паскуда… Да, Астахов обидится, если узнает, что я отдала его браслет тебе…
— Постой! Что значит: «Астахов… Его браслет…»? Он что, тоже знает о нем?
— Я же при нем покупала и на его деньги.
Игорь замолчал, он просто не знал, что сказать. Несколько минут, выпучив глаза, недоуменно вертел головой. Потом все же заговорил — максимально спокойным голосом:
— Тамара, милая, почему же ты мне об этом не сказала?
— Игорек, милый, но ведь ты же меня об этом не спрашивал. Ты спросил: «Откуда?» Я ответила, что только что купила. Но ты же не спросил, на чьи деньги, стоял ли рядом Астахов или не стоял. Ты спросил: «Никто не видел?» Я сказала, что никто, А кто мог видеть, если я его не носила? Почти…