Роковая молния
Шрифт:
— Нет. Тебе не придется делать этого. Сегодня я последую старому обычаю.
Тамука ошеломленно посмотрел на него.
— Но…
— Нет, — сказал Хулагар и снова улыбнулся. — Я подвел своего друга, и теперь он мертв. Я сам исполню древний ритуал в надежде хоть частично искупить свою вину.
Сарг взглянул в лицо Хулагара и неохотно кивнул. Тамука понял, что спорить бесполезно. Он спрятал меч в ножны и в глубине души почувствовал облегчение.
Этого момента он ждал со страхом много лет: в случае смерти Джубади первой обязанностью щитоносца нового кар-карта было казнить Хулагара на
— Останься со мной на несколько минут, — попросил Хулагар.
Потом старый щитоносец низко поклонился Вуке.
— Правь железной рукой, но помни о чести и справедливости, как помнил твой отец.
Не дожидаясь ответа нового кар-карта, Хулагар повернулся и подошел к костру, встав рядом с телом своего друга. Тамука последовал за ним.
— Я любил его, — сказал Хулагар, касаясь рукой покрытого саваном тела. — Я любил его как брата, как отца, как друга.
— Ты вовсе не подвел его, — произнес Тамука. — Этой ночью ты будешь скакать рядом с ним. Бескрайние небесные степи ждут вас обоих.
— Ты и вправду так считаешь?
Застигнутый врасплох, Тамука немного поколебался, потом протянул руку и дотронулся до плеча Хулагара.
— Конечно, — улыбнулся он сквозь навернувшиеся слезы. — Там ты снова станешь молодым, как в те далекие дни, о которых ты мне рассказывал. Я помню тот случай, когда ты ради спасения Джубади зарезал свою первую лошадь. Она тоже ждет тебя там вместе с Джубади. Вы вдвоем будете скакать и беспечно смеяться в компании ваших предков. Вы будете гнать своих врагов и слушать их стенания, а потом отдыхать у костра, есть, веселиться и петь песни. Этот мир всего лишь бледная тень того, что ждет тебя, мой друг.
Хулагар вздохнул и посмотрел в глаза Тамуке.
— Я знаю, что ты сделал, — печально прошептал он. — А прошлой ночью, когда я в последний раз путешествовал с духом «ту», я заглянул в твое сердце и узнал, что ты замышляешь. Это печалит меня больше всего.
Тамука промолчал.
— Вука не годится в правители, — продолжал Хулагар. — Если бы был другой наследник, я бы просил тебя собрать совет племен и убедить их убить его. Но другого наследника нет, и он должен править, пока у него не появится сын.
— Его семя не имеет силы, — прошептал Тамука. — У него было множество наложниц, но ни одна из них не родила. Примерно то же самое было с его отцом, к тридцати годам он имел всего троих сыновей.
Тамука кивнул в сторону Джубади и внутренне содрогнулся от страха, что дух покойного может услышать его слова.
— Могут быть и другие способы, — ответил Хулагар. — Мы оба знаем о них. Но до тех пор Вука должен оставаться кар-картом.
Тамука промолчал. Если возникнет необходимость, его обязанностью будет оплодотворить одну из наложниц Вуки, чтобы произвести на свет наследника. Мысль о том, что впоследствии Вука будет считать этого ребенка своим, показалась ему омерзительной. Тамука быстро оглянулся назад, задумавшись, не Хулагар ли является настоящим отцом наследника. Нет, это невозможно — такая пустышка не могла произойти от столь благородной крови. Но что тогда означали слова о крови Джубади?
— Я знаю, что творится сейчас в твоем сердце, знаю, что собираешься сделать и что, возможно, уже происходит с Вукой, — холодно произнес
Тамука выслушал своего наставника без гнева, он почувствовал только боль.
— Даже его гибель внушает мне подозрения, — сказал Хулагар.
Тамука не мог больше выносить взгляда своего товарища и опустил голову.
— То, что происходит в этом мире, может произойти и в другом, — наконец ответил он. — Помолись там, чтобы никогда духи скота не вторглись в царство наших предков ради охоты за ними.
— Чему быть, того не миновать, — грустно ответил Хулагар. — Возможно, я принадлежу к последнему поколению, которое еще знало радость бесконечного странствия по степям этого мира. Если настал конец всему, значит, так решила судьба.
Некоторое время они постояли молча.
— Пора прощаться, — наконец решился Хулагар. Тамука поднял голову и увидел печальную улыбку на лице старика.
— Я ухожу вслед за своим другом, — сказал Хулагар. — А ты, щитоносец Тамука, надеюсь, выполнишь свой долг хранителя, и когда придет твой черед вступить на погребальный костер, я тоже смогу встретить тебя по-дружески.
Хулагар обнял Тамуку за плечи, и щитоносец нового кар-карта почувствовал, что силы покидают его, а на глазах появляются слезы.
— Будем надеяться, что ты с радостью встретишь меня в потустороннем мире, свободном от скота. Я готов пожертвовать даже нашей дружбой, лишь бы сделать это для тебя.
Последние слова Тамука прошептал так тихо, что даже Хулагар не смог их услышать.
Хулагар отпустил плечи Тамуки, шагнул к погребальному костру и присел на корточки в ногах своего кар-карта.
Тамука низко поклонился и, роняя слезы на каменный пол, направился к Саргу. Шаман обернулся и кивнул. Двенадцать стражников спустились в могилу по одному из четырех мощеных наклонных проходов, ведущих на поверхность кургана. Двое из них привели с собой скакуна Джубади. Конь ржал и упирался на спуске, но воины все же поставили его рядом с. погребальным костром. Один из них подошел и быстрым движением перерезал коню горло. Животное рухнуло на пол, кровь сильной струей окропила камни. Затем воины подошли к немым стражам, доставившим тело Джубади в могилу, быстро привязали их к столбам, вбитым вокруг костра, и тоже перерезали их глотки. Те беззвучно склонились вперед и умерли так же беззвучно, как и жили.
После этого Сарг обернулся к Вуке, и к нему приблизились два воина с лампой. Вука принял лампу и подошел к знамени Джубади, установленному возле головы покойного.
— Уходи, дух отца моего, уходи к своим предкам.
Вука поднес огонь к краю знамени, и пламя лизнуло черную ткань. Тамука не сводил глаз с Хулагара. В его памяти пронеслись видения недавних событий в Суздале. Вука нагнулся и поджег лучину в основании костра. Раздалось потрескивание горящего дерева, эхом отразившееся от в каменных стен могилы. Вука вылил остатки масла в огонь, бросил туда же лампу и, не оглядываясь, стал подниматься по ступеням. За ним последовали воины и Сарг.