Роковая птичка
Шрифт:
Она всем весом обрушилась на меня, и внезапно я почувствовал волнение, когда упругие полные груди прижались к моей груди. Тут же мелькнули яркие хищные ногти, и я едва успел перехватить ее запястье и отвести в сторону. Когда она застонала от боли, я выпустил ее руку, но, схватив за волосы, оттянул ее голову назад, заставив смотреть мне в лицо.
– Знаешь что? – спросил я проникновенно. – Айсберг только что растаял.
– Что? – Опасные ногти остановились в сантиметре от моего лица и в замешательстве повисли в воздухе. – Что
– Просто захотелось любви, вернее, секса – простого, элементарного, можно сложного. А если говорить откровенно – я хочу тебя безумно, схожу с ума по твоему великолепному телу!
– Правда? – Она положила мне на грудь руки, уперлась и отодвинулась, но не намного. На пару дюймов, не больше.
– Ты плеснула мне в лицо второй раз, – напомнил я, – и, как обещал, я тебя за это наказал – отхлестал ремнем. По-моему, мы в расчете.
– Мне больно! – Она выпятила капризно нижнюю губу. – У меня вся задница горит!
– Если бы ты могла видеть, насколько она у тебя стала красивей. Блестит и пылает!
Ее пальцы медленно проникли под распахнутый воротник моей рубашки, расстегивая пуговицы. Потом она решительно стянула рубашку с моих плеч до пояса. Острые ноготки неуверенно пробежали по моей груди, потом впились в грудные мышцы, как будто не понимая, что причиняют боль.
– Мне нравятся волосатые мужчины, – тихо сказала она, – я считаю волосатую грудь признаком мужественности, хотя и говорят, что это ерунда.
– Так же, как я – плоскую грудь у женщин, – и я положил руки на соблазнительные выпуклости, каждая рука восхитительно наполнилась, – плоскогрудая женщина не имеет и половины притягательности по сравнению с такой, как ты.
– Мне надо умыться, – мягко произнесла она, не делая попытки освободиться, – я, наверно, выгляжу страшилищем, – она тихонько сняла мои руки, – надеюсь, ты не принадлежишь к числу тех мужчин, что готовы заниматься любовью, не снимая с себя ботинок?
Я сопровождал ее до ванной комнаты. Проходя мимо зеркала и увидев себя, она вскрикнула и сделала гримаску.
– В чем дело? – спросил я.
– Теперь я окончательно убедилась в том, что доктор Лэйтон прав, считая меня нимфоманкой! – заявила она. – Если девушка днем делает сложную дорогую прическу и в тот же вечер занимается любовью, иначе как нимфоманкой ее не назовешь!
Глава 4
– Дэнни, дорогой! – Майк Буржесс потряс мою руку, захватив в железные тиски. – Польщен знакомством. Уверен, что на этот раз Марсия сделала верный выбор.
– Благодарю.
Первый шок на ленче я получил именно от встречи с ним. Из рассказов Марсии о своем «папочке» я смутно представлял маленького робкого человечка, нерешительного настолько, что боится пожурить свою дочурку в момент, когда ее надо просто высечь. Реальность на четыре дюйма превышала шесть футов и весила минимум двести фунтов, причем я заподозрил, что ломать кирпичи
– Мы должны встретиться и поговорить в ближайшее время. Марсия найдет чем заняться, пока мужчины беседуют, верно? Как насчет завтрашнего вечера?
– Отлично, – слабым голосом произнес я.
– Ну и порядок! – Он хлопнул меня по плечу и почти сломал мне ключицу. – Встречаемся в клубе «Эльдорадо» около семи. Погуляем на славу!
– Конечно, мистер Буржесс.
– Просто Майк! – Он хлопнул теперь по другому плечу, и я с ужасом подумал о последствиях. Что, если я до конца жизни не смогу поднять рук?
Грифельно-серые глазки, глубоко посаженные на грубое, как будто выточенное из камня лицо, некоторое время пристально меня изучали.
– Ты кажешься мне возмутителем спокойствия, Дэнни. Но это как раз то, что всегда было нужно Марсии. Крепкий парень, который не потерпит ее выкрутасов! Прими мой совет: выбей из нее дурь, если она начнет тебе досаждать.
– Спасибо, Майк, – я вымученно улыбнулся, – я запомню совет.
– У вас еще все впереди. – Он медленно подмигнул, что выглядело на его лице так же нелепо, как если бы президента известной корпорации застали крутящим хулахуп в своем офисе. – Но тебе надо подумать о постоянном жительстве в Австралии. Я слышал, что ты тоже интересуешься полезными ископаемыми, а здесь, в Австралии, есть несколько фантастических разработок месторождений! Поговорим об этом завтра вечером.
– Конечно, Майк, – ответил я и быстро отступил, чтобы оказаться вне досягаемости его варварских похлопываний, – увидимся завтра вечером.
Я подождал, пока он повернется спиной, и проскользнул к бару. У стойки распоряжался бармен по найму, которого я попросил налить мне тройной бурбон со льдом. Бросив быстрый взгляд в дальний конец гостиной, я увидел, что Марсия прощается со своим папулей и явно собирается сопровождать его до входной двери. С дюжину гостей все еще оставалось в комнате, но все, казалось, были заняты разговорами друг с другом, никто не обращал на меня внимания. Я схватил свой стакан с виски и улизнул на балкон.
С гавани тянул прохладный бриз, и, облокотившись на балконные перила, я с удовольствием ощутил его прохладу на своем лице. Последние несколько часов были для меня сущим проклятием. Во-первых, у меня осталось впечатление, что все гости ввалились одновременно, и к тому времени, когда Марсия закончила меня представлять своим друзьям, я не помнил ни одного имени. Дальше последовали бессмысленные, просто на грани помешательства, разговоры. Я вздрогнул при воспоминании о пожилой матроне, похожей на вдову, которой понадобилось минут двадцать, прежде чем она наконец осознала, что я никогда не встречался с ее троюродным кузеном, который живет в Бирмингеме, штат Алабама, и все еще пишет ей два раза в неделю, хотя они ни разу не виделись за последние двадцать лет!