Роковая сделка

Андерсон Шерил

Значит, я чего-то не разглядела, а то и вовсе кого-то упустила из виду? Если я хочу отстоять статью и собственную способность изложить события, необходимо отбросить пристрастность и заново взглянуть на всех участников. Конечно, я была благодарна Аарону за поддержку, но хотела бы обсудить все это с одним-единственным человеком, который в это время, вероятно, менял дома замки или по меньшей мере стелил постель на одного.

Но мне пришлось на время забыть о своем копе, потому что Трисия и Кэссиди все оживленнее обсуждали его коллегу, а

я чувствовала ответственность за соблюдение приличий.

— Как мужчина он совсем не интересный, — возмущалась Кэссиди.

— Не передергивай. Это не единственная причина, чтобы кого-то пригласить, — ответила Трисия.

— Согласна, но в данном случае у этого кого-то нет никаких достоинств, способных компенсировать этот недостаток, — настаивала Кэссиди.

Настала моя очередь обратиться к Аарону:

— Наверное, не очень приятно все это выслушивать?

— Образование никогда не бывает лишним, — улыбнулся он. — Оно может быть болезненно, но всегда полезно.

Кэссиди выгнула бровь дугой:

— А вам, полагаю, такое поведение понятно?

— Стоит ли ждать от других, чтобы им были понятны чьи-то решения? — изрек Аарон.

— Не стану спрашивать, но уверена, у Трисии есть на то какие-то свои основания, — согласилась я.

— Почему не станешь? — нахмурилась Трисия.

Теперь я не стала отвечать, опасаясь рассердить людей, которые мне дороги.

— У каждого свои причины, — уклонилась я от прямого ответа. То, что Трисия пригласила Донована на завтрашнюю презентацию «Успеха», было неприятно, но я тешила себя надеждой, что она знает, что делает.

— Неужели никому не пришло в голову, что можно назначать свидания во имя общего блага!

Утешало лишь то, что не только я, но и Кэссиди с Аароном не поняли, что она имеет в виду.

— Очевидно, я тогда болела и пропустила соответствующий урок по обществознанию, — заметила я, помолчав.

— Может, я его пригласила только для того, чтобы не выпускать из виду вкупе с целым рядом подозреваемых!

— Экономия усилий. Похвально, — сказал Аарон.

— Ты не шутишь? — воскликнула я. — Ты пригласила его, чтобы помочь мне написать статью?!

— Ты бы сделала для меня то же самое, — уверенно произнесла Трисия.

— Сомневаюсь… — сказала я, но, когда она осуждающе на меня взглянула, я решила внести в свой ответ некоторые коррективы. — То есть я хочу сказать, что теперь, когда ты все так хорошо объяснила, я бы так и сделала, но не уверена, что мне бы пришла в голову именно такая форма самопожертвования.

— Поистине неисповедимы пути господни, — сердито бросила Кэссиди.

— Моя вера в то, что вкус тебе не изменяет, восстановлена, и я благодарю вас всех за помощь и поддержку, — сказала я, поднимая бокал. Но не успела я поднести его к губам, как увидела нечто неожиданное и в то же время вполне объяснимое: к нам с бокалами в руках направлялись Венди и Линдси.

Манхэттен настолько густо населен, что можно вообще не увидеть на улице никого

знакомого, но иногда срабатывает так называемый эффект своего района — и тогда время от времени сталкиваешься с людьми, рядом с которыми живешь или работаешь. Наверное, совсем неудивительно, что мы увидели Линдси и Венди — они тоже могли заехать сюда по пути из больницы. Но, с другой стороны, нельзя сказать, что мы просто перешли через дорогу. Мы прошли мимо других заведений — не странно ли, что и они выбрали для отдыха это место, как бы популярно оно ни было? Еще более странным казалось то, что, несмотря на недавние события, они собирались к нам присоединиться. Я была рада видеть Линдси, но никогда бы не подумала, что Венди захочет составить мне компанию в дружеской беседе за коктейлем.

Впрочем, она, возможно, добивалась не вполне дружеской беседы.

— Что вы здесь делаете? — резко и громко спросила Венди, когда они остановились перед нами.

— Собираем подписи под воззванием прекратить задавать риторические вопросы, — ответила Кэссиди.

— Привет, Линдси. Венди, как там Ронни? — спросила я быстро. — Я так сожалею… — продолжила я и осеклась, вспомнив, что страховые компании, между прочим, советуют ничего подобного при наступлении страхового случая не произносить, потому что позже это можно расценить как признание своей вины.

— Конечно, вы должны сожалеть, — ответила Венди, подтверждая правоту страховых компаний.

— Я очень сожалею, что на нем так сказывается вся эта нервотрепка. — Я решила дать ей понять, что никоим образом не извиняюсь за собственные действия.

— Его подержат в больнице до утра под наблюдением врачей, — сказала Линдси как ни в чем не бывало. — Уверена, это исключительно профилактическая мера, он быстро поправится, и Венди тут же сумеет ввести его в курс дела.

Глядя на меня, Венди сдвинула брови, понимая, что будет слишком заметно, если она приставит палец к губам. Неужели никто не догадывается о том, что происходит между ней и Ронни? Не знаю, заслуживает ли этот факт аплодисментов, но он впечатляет. Ради собственного спокойствия и во имя сохранения мира с Венди я решила пока не показывать вида, что мне что-то известно, и, откинувшись на стуле, ждала следующего ее шага.

— Мне кажется, на его счет беспокоиться не стоит, если, конечно, этот ваш ненормальный приятель не превратит его жизнь в кошмар, — сказала Венди.

Неплохой ход.

— Вряд ли Питер станет это делать, — заметила я, — ему бы сейчас с собственными проблемами разобраться.

— Он преступник! — громко и решительно произнесла Венди, но Линдси мягко ее остановила и усадила на стул, который нашла у соседнего с нашим стола. Итак, они решили еще и устроиться с нами за одним столом, даже не поинтересовавшись, как мы к этому относимся. Конечно, мы бы не стали возражать, но подобный вопрос, даже останься он без ответа, позволил бы всем почувствовать, что эта встреча никому не нужна.