Роковая страсть
Шрифт:
— Слушай, Мак, когда ты в последний раз давал ей аспирин?
— Два часа назад.
— По-моему, у нее начинается лихорадка. Надо бы ей прополоскать горло — во всяком случае, так советовал доктор, когда у Шона поднялась температура.
Я уже привык к длинным ночам, но эта показалась мне бесконечной. Жуки не умолкали ни на минуту, вокруг все время что-то шуршало, ползало, хлопало крыльями…
Мою полудрему нарушило движение Лоры. Наверное, это от лихорадки, подумал я. Заставив ее напиться, я тесно прижал Лору к себе, и это подействовало:
Нам надо было как можно скорее отыскать следы цивилизации. А то, как бы снова не угодить в лапы еще какого-нибудь наркодельца.
На следующее утро мы выпили еще бутылку нашей драгоценной воды, съели два плода манго, три банана и остатки шоколада.
Когда мы собрались трогаться, Сэвич посмотрел на меня:
— Позволь мне понести Лору, Мак, а не то ты вконец загонишь себя. Лучше пока руби ветки, а после полудня мы поменяемся.
Вскоре мы вышли на относительно открытое место, так что мачете не понадобилось.
Лихорадка Лоры спала, и, насколько можно судить, окончательно, но силы еще не вернулись к ней. Края ее раны покраснели и опухли, однако гноя не было, Я пустил в ход остатки мази. Трудно сказать, насколько это серьезно, однако ясно одно: медикаменты подходят к концу и настоящего врача с чемоданчиком, на котором нарисован красный крест, здесь ожидать не приходится.
— По-моему, мы вчера под конец отклонились немного к югу, — сказал я Сэвичу. — Бери западнее, и хорошо бы не сбиться.
— Да доберемся куда-нибудь в конце концов, — сказала Шерлок, смахивая с колена какую-то мошку. — Не так уж велика наша планета.
— Вот именно, — добродушно согласился Сэвич. — Шерлок, ты идешь впереди, а Мак — замыкающим. Да по сторонам не забывайте поглядывать.
Некоторое время спустя пошел дождь, и Шерлок снова удалось, соорудив из крупных листьев ковш, набрать свежей воды. Однако беда была в том, что мы промокли до нитки и просохнуть нам было негде.
Земля опять превратилась в жижу, и листва становилась все гуще, особеннр внизу. Мне пришлось взяться за мачете, ладони у меня горели.
Случайно наткнувшись, на островок солнечного света, Сэвич расстелил на земле одеяло, другим обернул бувылку и положил ее Лоре под голову. Мы развели небольшой;
костер. Горел он всего минут десять, но и этого хватило, чтобы обсохнуть. Солнце тоже делало свое дело, а дым отогнал назойливых мошек.
Сэвич принялся очищать манго.
— Хорошая штука, всегда любил ее, — сказал он, передавая ломтик Шерлок.
Затем настала моя очередь, но я немедленно переправил изрядный ломоть Лоре. Похоже, еда добавила ей сил. Она села и внезапно спросила:
— Слушай, Шерлок, это безобразие не начнется снова? Ты не чувствуешь потребности в еще одной дозе?
— О Боже, разумеется, нет? — Шерлок вздрогнула всем телом. — А почему ты спрашиваешь? А, понимаю. Если к наркотику не привыкаешь, какой смысл
— Точно. Мак, а ты что скажешь?
— У меня тоже никаких проблем.
— Может, просто в первый раз доза была недостаточной, — задумчиво протянула Лора. — Чтобы прочно сесть на иглу, надо принимать наркотик некоторое время. Думаешь, Джилли влипла всерьез?
— Боюсь, что так, — с трудом выговорил я.
— Хотелось бы знать, кто еще в Эджертоне попробовал эту дрянь и каковы были последствия, — заметила Шерлок.
— Чарли Дак не уберегся, это уж как пить дать: коронер говорил мне, что в его крови обнаружились следы какого-то. непонятного вещества. Он собирался провести еще одну экспертизу. Допускаю, что Чарли нарочно пошел на этот риск, чтобы выяснить, в чем дело: все же он в прошлом полицейский.
— Это похоже на правду. — Сэвич отправил в рот кусочек банана.
— Слушай, Мак, — снова заговорила Шерлок, — помнишь, ты рассказывал, что вроде бы был с Джилли в тот момент, когда она врезалась в утес, хотя на самом деле оставался в госпитале? Ты еще все никак не мог понять, как такое может случиться. А вдруг все повторилось? Только теперь, наоборот, Джилли явилась тебе в воображении, чтобы о чем-то предупредить.
— Другого объяснения я не вижу, — сказал Сэвич. — Если только это не было просто наркотическое опьянение.
— Надеюсь, отсюда следует, что Джилли жива. — Я склонился над Лорой и положил ладонь ей на лоб. — Ты как?
— Что-то ползет у меня по ноге — снаружи.
Я щелчком согнал саламандру — вильнув своим тонким хвостиком, она исчезла в высокой траве.
Лора снова откинулась на спину и, закрыв глаза, застонала. Лицо у нее сделалось пепельно-серым, губы посинели. Я поспешно заставил ее проглотить таблетку аспирина.
В аптечке уже почти ничего не осталось. Я встретился взглядом с Сэвичем. Вид его был мрачен. Мы тронулись в путь и, утопая в грязи, прошли по меньшей мере две мили. Стало темнеть, пора было останавливаться на ночлег.
Наутро Лора чувствовала себя не лучше, она была по-прежнему слаба, все время дрожала. Снова началась лихорадка; рана ее покраснела и набухла. Плохо дело. Лоре надо срочно в больницу. С рассветом мы поднялись и продолжили свой путь.
— Держимся строго на запад, — напомнил я и заработал мачете.
В девять утра мы наткнулись на густую россыпь бананов. Сэвич принялся обрывать их под возмущенное верещание обезьян, которых мы лишили завтрака. Слава Богу, на этот раз они хоть бомбардировку не устроили.
Был уже почти полдень, когда в ноздри мне ударил какой-то запах. Я остановился, поднял голову и начал принюхиваться. Пахнет солью, да так сильно, что чихать хочется.
Впереди, не более чем в двадцати футах от нас, послышались мужские голоса.
— Ну, опять начинается. — Шерлок поспешно отступила на шаг и вскинула автомат, — И как только нас отыскали? Вот невезуха-то.