Роковое фламенко
Шрифт:
— Если я снова надену то сиреневое платье, ты сможешь сделать фото для Марии?
— Конечно. Мне подождать за дверью, пока ты переодеваешься?
— А ты против?
— Нисколько.
И он вышел из комнаты. После их интимных отношений его сдержанность выглядела странной.
Когда Зоэ переоделась, Рико проводил ее вниз.
— Я надела это платье, чтобы Рико смог сделать снимок, о котором вы просили, — сказала Зоэ, когда они нашли Марию.
— Вы говорите так, словно собираетесь покинуть нас.
Эти
— Рико, — подлетела к нему Биба. — Мы все тут гадали, куда ты пропал.
Холодный взгляд ее черных глаз скользнул по лицу Зоэ, и та обрадовалась, когда Рико взял ее под руку.
— Мне надо было уйти по одному важному делу, — сказал он.
— Ах, понятно. Если позволите… — Биба повернулась, чтобы уйти, потом передумала, схватила руку Зоэ и сжала ее. — Желаю удачи. — Она бросила злой взгляд на Рико. — Удача вам понадобится.
Зоэ увидела, что члены ее съемочной группы уже начали убирать оборудование. Зал быстро пустел. Пленки лежали в коробках. Все ее верные помощники давно не были дома, и Зоэ знала, что они будут работать, если понадобится, всю ночь напролет, чтобы успеть на первый рейс. Она покинет замок вскоре после них, но Рико об этом не скажет.
Она не может принести в жертву свою независимость, которую завоевала такой тяжкой ценой, но может провести с ним еще одну ночь.
— Рико!
По ее интонации он понял, чего она хочет, и его глаза потемнели от желания.
Они быстро пожелали всем спокойной ночи. И когда их пальцы переплелись, Зоэ уже ни о чем не могла думать, кроме нескольких предстоящих часов, когда Рико увлечет ее к звездам.
Глава четырнадцатая
Нежно целуя Зоэ, Рико снимал с нее сиреневое платье.
Ее так сильно влекло к нему, словно они не занимались раньше любовью. «Я запомню этот момент на всю жизнь», — думала Зоэ. Он все время шептал ее имя, говорил, как сильно ее любит и как хотел бы, чтобы это было навсегда.
«Это и есть навсегда», — подумала Зоэ. По крайней мере для нее.
Зоэ перестала махать рукой, когда последний фургон исчез из поля зрения. Она все еще ощущала крепкие объятия коллег, а в ушах звучали их напутственные слова и пожелания.
Рико ушел от нее на рассвете. Ему надо было вернуться по какому-то делу в дом на побережье, так что болезненного расставания ей удалось избежать.
Всю ночь она была в его объятиях, страшась приближения утра, страшась наступления того момента, когда ей придется сказать ему, что она не может оставаться в Казаласе. Ее идея провести с ним последнюю ночь была ошибкой. Вместо нежных воспоминаний об Испании у нее осталось чувство вины и непереносимой потери.
Она предала Рико, как когда-то предали ее. Это не было оскорбление
Лучше всего для Рико, да и для всех остальных, будет, если она уедет без всякой суеты. Она собиралась уехать из замка около полудня.
Войдя в замок, Зоэ занялась упаковкой. Через какое-то время она вдруг услышала музыку, выбежала из кухни и устремилась в зал.
— Доброе утро, Зоэ.
— Рико!
Он сидел, закинув ногу на ногу, на стуле в центре зала и перебирал струны гитары. Зоэ надеялась, что сможет привыкнуть жить без него, но в эту минуту поняла, что ошибалась.
Рико продолжал играть. Музыка приковала Зоэ к месту. Совершенно неожиданно он ударил ладонью по корпусу гитары, и этот звук эхом разнесся по пустому залу.
— Когда ты собиралась мне сказать, что уезжаешь?
Зоэ ничего не могла сказать в свое оправдание.
— Тебе не кажется, что следует объясниться?
— Сожалею…
— Ты сожалеешь? — недоверчиво спросил он.
— У меня работа…
— И?..
Зоэ говорила едва слышно, почти шепотом.
— Я не могу снова позволить кому-то распоряжаться моей жизнью.
— Распоряжаться твоей жизнью? О чем, черт возьми, ты говоришь, Зоэ?
Он не сделал попытки подойти поближе.
— Это все, что у меня есть. То, что я делаю.
— Это все, что у тебя было, — сказал он сердито.
— Ты не понимаешь, Рико. Я просто не могу оставаться здесь ради тебя.
Он отвернулся, но она успела увидеть боль в его глазах.
— Это меняет дело.
Он говорил хриплым голосом, стараясь не смотреть при этом ей в глаза. Они могли с таким же успехом стоять на разных дрейфующих льдинах, отплывающих друг от друга. Но разве не она сама хотела их окончательного разрыва? С присущим ей малодушием она собиралась спрятать голову в песок где-нибудь подальше от Испании.
— Ты не можешь остаться ради меня? — горько повторил он. — Так кем же я был, Зоэ? Экспериментом? Выбранным наугад лицом мужского пола, который понадобился тебе, чтобы изгнать твоих духов?
— Не говори так, Рико.
— Почему? Потому что это — правда? — Он желчно засмеялся. — Ты, должно быть, счастлива.
— Счастлива? — спросила Зоэ с недоумением.
— По крайней мере теперь ты знаешь, что отнюдь не фригидна.
— Прекрати сейчас же!
Она закрыла уши руками.
— Нет, это ты прекрати! — вскинулся Рико. — Я люблю тебя, Зоэ, — горячо проговорил он. — А ты просто использовала меня. Ты нисколько не лучше Бибы!
— Рико! — Несмотря на шок, Зоэ понимала, что сказанное им — правда. Она протянула к нему руки. — Рико, подожди, не уходи. Разве мы не можем поговорить?