Роковой бал
Шрифт:
Пожалуй, поначалу миссис Твинхоу меня разочаровала: у нее даже не было бородавок! Обыкновенная кругленькая женщина с улыбчивым лицом, седыми кудряшками под чепцом и с руками, как у моряка.
Она легко взяла у нас корзины с чистым бельем и поставила их на длинные деревянные цилиндры для глажки.
— Миссис Твист велела мне помочь вам, — сказала Элли, кланяясь.
Миссис Твинхоу просияла.
— Помоги, милочка, помоги! Да называй меня миссис Беа. Твинхоу такое неловкое имя, я его и сама с трудом выговариваю. Погладь вот эти простыми, я займусь
Она вручила мне иголку, наперсток, моток ниток и огромную льняную простыню, обколотую булавками.
Потом они с Элли стали растягивать простыни между цилиндрами и гладить их горячими, прямо с жаровни, утюгами.
Это была тяжелая работа, но Элли справлялась с ней на удивление ловко. Воздух в комнате стал горячим и плотным.
Я сидела у окна и подрубала простыню, стараясь делать это как можно аккуратнее. Вот интересно, как миссис Беа догадалась дать мне именно эту работу? Может, она видела меня у королевы, вот только я ее не помню…
Элли болтала с миссис Беа о травах, а я внимательно слушала.
— Весь мыльник в кухонном садике поела какая-то мошка, — рассказывала Элли. — И теперь придется покупать его в огороде лорда Уорси на Стрэнде!
— Вот незадача, — покачала головой миссис Беа. — Его посадили вместе с чесноком и морковью?
Элли отрицательно покачала головой.
— Нет, новый садовник все сажает рядами и квадратами и никогда не смешивает разные растения на одной грядке!
— Ну и глупо, — пожала плечами миссис Беа. — Чеснок — отличная защита от мошки!
— Миссис Беа, — Элли перешла к самому главному, — леди Грейс хочет спросить вас про горетрав.
Добродушное лицо миссис Беа мгновенно посерьезнело.
— Дрянная это трава, милочка. Горетрав еще никому добра не принес!
Глаза у миссис Беа стали как у королевы — темные, пронзительные, проникающие прямо в душу.
— А почему вас интересует горетрав?
Но тут, видно, она вспомнила про мою маму:
— О, простите, дорогая…
— Миссис Беа, у меня есть причина подозревать, что сэр Джеральд Уорси был им отравлен.
Миссис Беа перестала гладить:
— Вы уверены?
— Да. Я узнала желтый налет на губах и такой горький запах, — ответила я.
— Гм… — Миссис Беа внимательно взглянула на меня, потом на Элли, потом сняла с цилиндров свежевыглаженную простыню, потом вместе с Элли стала аккуратно складывать ее, продолжив:
— Горетрав — трава из того же семейства, что паслен и белладонна, только встречается реже. Высушенный и измельченный, он превращается в безвкусный ядовитый порошок, а если его смешать, например, с вином, желтеет.
— А где его можно достать? — поинтересовалась я.
Задумавшись, миссис Беа налила в кружку эля из стоявшего на столике у двери кувшина и предложила его нам. Элли никогда не отказывается от еды или питья, и я не отказалась, потому что в комнате было очень жарко, и мне захотелось пить.
Эль был хороший, лучше, чем
— Значит так, — сказала миссис Беа, присаживаясь и разглаживая свой передник. — Я знаю в Лондоне четыре аптеки, где его продают. Он, кстати, очень дорогой, не меньше десяти шиллингов за скрупул!
— А какие это аптеки? — спросила я.
Миссис Беа усмехнулась.
— Не собираетесь же вы разгуливать по лондонским аптекам и расспрашивать хозяев, не покупал ли кто горетрав в последнее время? Не надо, милочка, хотя бы ради вашего будущего мужа!
Я кивнула, соглашаясь.
— Но что же тогда делать?
— Я сама обо всем расспрошу. Мне они скорее расскажут, поскольку знают меня. А потом я сообщу вам.
Она была так добра, что я решилась:
— А еще, миссис Беа, нам очень нужно обойти все персональные апартаменты придворных, не поднимая лишнего шума и посмотреть, нет ли там…
— Горетрава? — Миссис Беа взглянула на меня изучающе. — Гм… А как там простыня?
— Что? Ах, да! Я почти закончила. Это ведь просто!
Миссис Беа взяла простыню, критически оглядела ее и одобрительно кивнула.
— Ну что ж, пока отдохните, а я скажу миссис Твист, что послала вас собирать наволочки и простыни!
Она покопалась в ящике.
— Возьмите-ка, — она протянула мне передник и чепец. — Так-то лучше будет, дорогая.
Элли улыбнулась и сделала реверанс, и я тоже сделала реверанс, потому что миссис Беа была очень добра, а ведь она вовсе не обязана нам помогать, разве не так?
Мы взяли холщовый мешок и побежали вниз по коридору. Я была рада, что надела чепец, скрывавший мое лицо — а вдруг встретится кто из знакомых?
Элли объяснила, что всегда собирает грязное белье с кем-нибудь в паре: отчасти, чтобы в покоях ничего не пропало, а отчасти, чтобы никто ее не обидел. Миссис Беа и мистер Твист не очень-то доверяли джентльменам!
Мы поднялись на этаж, расположенный рядом с Большой галереей над личными покоями королевы. Казалось, где-то рядом топочет стадо слонов.
Когда я бросилась наверх, Элли меня остановила, и мы притаились у дверей галереи, слушая, как музыканты играют на скрипках и барабанах, а фрейлины учатся танцевать.
Учитель танцев, как обычно, считал вслух.
— И раз-и два-и-прыжок!
Послышалось несколько громовых ударов.
— Как перышко! — воскликнул учитель танцев. — На носочках! Mon Dieu, се sont les vaches… Vraiment… [3]
Мы с Элли захихикали. Через минуту музыка смолкла и по лестнице протопало множество ног, а потом — чуть медленнее — прозвучали шаги учителя танцев и одного из музыкантов.
3
О, боже, коровы! Настоящие коровы! (франц.)