Роковой имидж (Серая мышка)
Шрифт:
– Да.
– И все по той же причине?
– Да. Не хочу рисковать. Ведь не исключено, что кто-нибудь меня узнает.
– Ну и что? Лично мне было бы только приятно. Ты знаешь, как я отношусь к этому идиотскому маскараду.
– Тем не менее сейчас я счастлива как никогда, – осторожно напомнила Рэна.
– Ладно, не буду больше приставать. Слушай, у меня появилась потрясающая идея, которую я хотел бы обсудить с тобой при встрече.
– Что ты задумал?
– Скажу, когда приедешь. А сейчас иди и заканчивай юбку
– Хорошо. Подожди секунд очку, ко мне стучат. Наверное, это Руби.
Рэна положила трубку рядом с телефоном и поспешила к двери. Она ошиблась – на пороге стоял Трент.
– У вас есть пластырь?
– Простите, я разговариваю по телефону, – резко ответила Рэна, но при этом в очередной раз отметила, что Трент безумно хорош собой. Это открытие ее очень раздражало.
– Ничего, я подожду. – С этими словами Трент шагнул через порог.
Рэне ничего не оставалось, как покориться, – не выдворять же его силой. Яростно сверкнув глазами, она взяла трубку:
– Извини, Барри. Пора за работу.
– Мне тоже. До скорой встречи, дорогая.
– Увидимся в пятницу. Пока.
– А кто такой Барри? – как ни в чем не бывало поинтересовался. Трент, когда Рэна положила трубку.
– Это вас не касается. Так что вы хотели?
– Вы с ним встречаетесь?
Прежде чем ответить, Рэна окинула Трента испепеляющим взглядом и про себя посчитала до десяти – так сильно он ее взбесил.
– Да, Барри – мужчина. Да, он – мой друг. Но не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Помнится, вам был нужен пластырь?
– Так вы с ним встречаетесь? Например, в ближайшую пятницу? По-моему, у вас с ним свидание.
– Вам все еще нужен пластырь? Рэна яростно тряхнула головой, откидывая назад копну волос. Она уперлась руками в бока и приняла воинственную позу. Трент пришел в восторг – наконец-то бесформенная рубашка позволила увидеть округлый контур ее груди. И надо сказать, груди очень красивой.
– Да, если можно, – сказал он, улыбаясь.
Рэна отправилась в ванную и, порывшись в аптечке, нашла коробку с пластырем. Она не сразу смогла открыть крышку, что ее еще больше разозлило. Наконец ей это удалось. Достав пластырь, она резко повернулась и… столкнулась с Трентом, стоящим прямо за ее спиной, потеряла равновесие и оказалась в его объятиях.
Это длилось какие-то доли секунды, но Рэне показалось, что прошла вечность. Бессознательно она уперлась ладонями в его мощную грудь. Пытаясь удержать, Трент обхватил Рэну руками. На мгновение они прижались друг к другу. Эффект от этого был поразительный: казалось, произошло что-то наподобие короткого замыкания – обоим стало жарко, словно посыпались невидимые глазу искры.
В конце концов Рэне удалось высвободиться. Ошеломленный Трент сделал шаг назад. В этот момент он испытывал такие же чувства, как от столкновения со свирепым Джо Грином: во время
– Вот… возьмите.
Трент вынул из дрожащей руки Рэны пластырь.
– Спасибо.
Да, с грудью у нее определенно все в порядке. Как, впрочем, и с бедрами.
Он повернулся к дверям, и Рэна вздохнула с облегчением. Однако Трент, похоже, не собирался уходить. Вместо этого он уселся на диван, положил ногу на ногу и попытался вскрыть целлофановую оболочку пластыря. После нескольких бесплодных попыток он сдался.
– Вы не могли бы помочь?
– Конечно.
Готовая на все, лишь бы поскорее выпроводить этого наглеца, Рэна взяла пластырь. Трент вторгся в жилище, заменившее Рэне хижину отшельника, в убежище, ставшее единственным местом на свете, где она чувствовала себя в безопасности. И чем скорее незваный гость покинет его, тем лучше.
– Думаю, у Руби нашелся бы для вас пластырь, – сказала она в надежде, что Трент не настолько глуп, чтобы не понять намека.
– Скорее всего. Но тетушки все еще нет дома. Простите, если побеспокоил вас.
Уж в этом-то Трент был прав – Рэну он действительно побеспокоил. С тех пор как распался ее брак – а это произошло семь лет назад, – ни одного мужчину Рэна не подпускала к себе так близко. Она поставила крест на личной жизни и не решалась рисковать, вступая в какие бы то ни было отношения с представителями противоположного пола. Это правило не распространялось на друзей – Барри и Мори, а также на деловых партнеров, пока те вели себя пристойно.
Рэна поклялась себе больше никогда не влюбляться. Это теперь было ее кредо. Рэна пообещала себе забыть о страсти. Однако сегодня это обещание она нарушила: только что пережитое возбуждение было настолько сильным, что Рэна еще долго не могла унять дрожи в руках. Случившееся казалось ей катастрофой.
– Мне нужно работать. Прошло полдня, а я практически ничего не сделала.
«И вы тому причиной», – добавила она про себя.
Нахмурившись, Трент взял пластырь и осторожно заклеил мозоль на мизинце.
– Надеюсь, теперь заживет. – Он поднялся, чтобы уйти, и вдруг добавил:
– Желаю плодотворно поработать… Эна.
Что?! Как он ее назвал? Он почти угадал ее настоящее имя.
– Я обратил на это внимание, как только вошел. Позвольте выразить вам свое восхищение. – Трент кивнул, указывая на ее рабочее место, где лежали изделия, находящиеся на разной стадии завершения. Он подошел и принялся разглядывать последний заказ – юбку для миссис Резерфорд. На ткани красовались тигровые лилии. Рэна расположила их по всей длине юбки – от подола до пояса. На одном из пятнистых лепестков четким курсивом было выведено имя художника – Эна Р. Барри уговорил ее расписываться хотя бы так.