Роковой мужчина
Шрифт:
Герцог обвел сыновей долгим твердым взглядом, словно проверял, прочно ли запечатлелось в их памяти каждое произнесенное им слово.
— Мэйтленда нельзя недооценивать, — веско проговорил он. — Этот человек однажды уже прибегнул к убийству. Если он захочет убить снова — терять ему нечего.
— Чего же ты хочешь от нас, отец? — негромко спросил Каспар.
— Мы пока слишком мало знаем о Мэйтленде. Какая чушь — утверждать, будто у него нет друзей! Харпер-то ему предан, верно? Должен быть, непременно должен быть еще какой-нибудь сообщник.
— Так мне начать поиски с его коллег по Тайной службе?
— Нет. Эти интриганы из Уайтхолла предпочитают помалкивать, словно в рот воды набрали. Начни с Кэлли.
Я так до сих пор и не понял, что Розамунда и Кэлли делали в Ньюгейте. Быть может, Кэлли поможет нам отыскать Мэйтленда. А ты, Джастин, отправляйся в Твикенхэм. Если Мэйтленд захочет потребовать выкуп или что-то другое, он может дать знать о себе. Сообщи моему секретарю, где я нахожусь, и пускай он тотчас известит меня.
— Хорошо, отец.
— И еще нам понадобятся люди.
— Сколько?
— Дюжины, пожалуй, хватит.
Джастин ухмыльнулся.
— Это запросто. Половина наших лакеев и садовников — бывшие солдаты.
— Надеюсь, что солдаты из них лучше, чем лакеи и садовники, — проворчал герцог. — Знаю, знаю, времена сейчас нелегкие, а мы смогли по крайней мере дать работу тем, кто вернулся с войны.
Он проводил сыновей до двери.
— Я останусь здесь и буду следить за тем, как развертываются события, но все же постарайтесь вернуться поскорее.
Каспар крепко сжал ему руку.
— Не тревожься, отец, — сказал он тихо. — С Розамундой ничего дурного не случится. Мэйтленд знает, что она — его главный козырь. Он не позволит и волоску упасть с ее головы.
— Да, — сказал герцог, — я в этом уверен.
И, оставшись один, понял, что солгал. На самом деле он ни в чем не был уверен.
Герцог был прав, говоря о том, что Кэлли поможет им отыскать Мэйтленда, хотя Каспару далеко не сразу удалось вытянуть из нее нужные сведения. Она была так обозлена на Мэйтленда, что через каждые два-три слова принималась чернить его последними словами. И, само собой, ее переполняло раскаяние. Это ее должен был похитить Мэйтленд, а не Розамунду! Она, и только она во всем виновата.
Если Кэлли думала таким способом добиться от Каспара сочувствия, то ее ждало жестокое разочарование. Еще в детстве Кэлли неизменно старалась привлечь всеобщее внимание и настолько преуспевала в этом, что гости, приезжавшие в замок Девэр, частенько принимали ее за дочь герцога. Каспара это раздражало тогда, раздражало и сейчас. Он вовсе не желал знать, каково было на душе у бедненькой Кэлли, когда злодей Мэйтленд похитил ее лучшую подругу. Его волновала не Кэлли, а Розамунда. Каспару нужны были не чувства, а факты: как именно Мэйтленду удалось бежать, и кто, кроме бывшего телохранителя, может прийти ему на помощь.
Это имя Каспару было знакомо. Ему доводилось встречать майора Темплера на приемах в Мадриде и Лиссабоне. Там его прозвали «ученым солдатом» — за пылкий и неумеренный интерес к древнеримским памятникам. С тех пор их пути пересекались еще раза два, уже в Лондоне, однако дальше этого их знакомство так и не пошло.
— Я даже не знаю, друзья они или просто сослуживцы, — присовокупила Кэлли. — Они вместе служили в Испании под началом Веллингтона.
— Многим довелось служить под началом Веллингтона, — пожал плечами Каспар. — Это вовсе не означает, что они дружили и остались друзьями после войны.
— Да, я понимаю, но Мэйтленда и Темплера часто видели вместе. Мэйтленд даже иногда гостил у Темплера, в городском доме и в его поместье, в Оксфордшире. Есть и кое-что еще: Харпер, телохранитель Мэйтленда, служил прежде кучером у Темплера и тоже был в Испании.
— Кто тебе все это сказал?
— О, не помню. А разве это так важно? Это же не тайна. Должно быть, об этом говорили на каком-нибудь балу. Как бы там ни было, теперь этой дружбе пришел конец. Темплер даже не явился на суд. О, как я жалею теперь, что не последовала его примеру!
— Охотно верю, — процедил сквозь зубы Каспар. — А теперь скажи мне, где я могу отыскать мистера Темплера.
Оказалось, что лондонский дом Темплера находится на Беркли-сквер, в нескольких минутах езды от дома Кэлли. После недавнего бунта в городе уже воцарилось спокойствие, однако улицы все еще объезжали конные патрули. Каспар не обращал на них внимания, он напряженно размышлял о Мэйтленде и Темплере. О первом Каспар не знал почти ничего, однако, судя по тому, что было известно ему о Темплере, тот никогда не бросил бы в беде своего друга или сослуживца.
Чем же тогда занят Темплер? Что за важные дела помешали ему явиться на суд над Мэйтлендом? И какую роль играет во всем этом Харпер? Посредник, но в чем?
Надежда на разговор с Темплером оказалась напрасной, его городской дом был пуст. Дворецкий Темплера сообщил, что хозяин вместе с женой и сыном отправился в Стайнс, чтобы осмотреть развалины древнеримской виллы.
Каспар и без карты отлично помнил, где находится Стайнс, небольшая деревушка на берегу Темзы, по дороге к Виндзору.
И не так уж далеко от Челси.
— Когда они уехали? — спросил он вслух.
— Два дня тому назад, милорд.
Два дня назад Ричард Мэйтленд был признан виновным и приговорен к повешению, а Хью Темплер весьма кстати уехал из Лондона.
Каспар улыбнулся дворецкому.
— Как вас величать, милейший?
— Э-э… Сомс, милорд, — озадаченно ответил тот.
— Зайдемте-ка в дом, мистер Сомс, и вы мне подробно обо всем расскажете.
7