Роковой зов
Шрифт:
— Договорились. Только деньги вперед.
В глаза не смотрел, как-то осунулся и растерял весь свой прежний азарт, даже стал выглядеть старше. Я ощутил его сомнение и подумал, не просчитался ли сам, доверившись уличному воришке. Но потом молча отсчитал монеты. Калеб так же молча взял их и сунул в карман.
— Я знаю один семейный книжный магазин. Но придется поплутать по улицам, он расположен почти на окраине. Там господин найдет интересные книги и сможет выбрать по своему вкусу.
И мы пошли. Сначала протиснулись сквозь галдящую разношерстную праздничную толпу на площади, потом покинули центральный
По пути мальчишка не проронил ни слова, только зыркал на меня, напряженно вглядываясь в лицо и что-то пытаясь понять и решить для себя. Наконец, мы зашли в какой-то тупик. Калеб указал рукой в самый конец улицы и глухо произнес.
— Там твой книжный магазинчик, господин, хозяева держат его много лет. Не смотри на старую вывеску, бедняга Римас не может позволить себе ее обновить. Но здесь ты найдешь честные цены и справный товар.
Приглядевшись, я увидел ветхую вывеску и покосившуюся обшарпанную дверь с потрескавшейся краской. В окне горел свет, хотя на улице было светло. А вот за книжной лавкой клубилась тьма, что было несказанно странно в самый разгар солнечного дня.
Я насторожился, не торопясь заходить внутрь. И Калеб продолжал стоять рядом в какой-то нерешительности.
— Спасибо, Калеб.
Я заметил, как мальчик дернулся от моих слов, будто ему они были неприятны. Я сделал вид, что не заметил.
— Я пробуду в столице еще несколько дней. Так что, вполне вероятно, мне могут снова понадобиться услуги опытного проводника. Как мне тебя найти в следующий раз?
Калеб снова задумчиво изучал мое лицо, отвечать он не спешил, а я читал его как раскрытую книгу, скорее всего он сам позволил мне заглянуть за привычную маску карманника. Так мы постояли несколько минут. А потом рядом со мной вновь оказался воришка с главной площади. Калеб осклабился, сделал подчеркнуто издевательский поклон и хитро прищурившись, криво ухмыльнулся.
— Что, господин, так легко расстаешься с денежкой. Смотри, с жизнью так же не расстанься.
Он нагло подмигнул мне, сунул руки в карманы.
— Ну, бывай что ли. А звать меня не надо, я сам приду.
Развернулся и стал удаляться, насвистывая веселый мотив. А я кое-что вовремя вспомнил и, нащупав в кармане артефакт-передатчик, нажал его и спокойным размеренным шагом подошел к двери лавочки. И меня накрыла тьма.
Средний князь правящей династии Бретонии попался на крючок. Калеб был наводчиком и привел меня прямо в ловушку, выхода у него не было. Но он же незаметно дал мне подсказку и я был готов к нападению.
Янина Строгова
Контроль, Нина, контролируй свои мысли! Филиппа стояла передо мной и плавно водила руками вверх — вниз, призывая делать вместе с ней глубокие вдохи и выдохи, чтобы успокоиться.
— А призраки вообще дышат?
«Не отвлекайтесь, Нина. Ваш ментальный фон очень нестабилен, отдельные слова постоянно прорываются».
Я постаралась сосредоточиться на дыхании, как меня учили, сконцентрировала внимание в центре лба и усиленно представляла, как синяя энергия струится сквозь меня и создает вокруг моего физического тела силовой защитный шар, не давая чужим мыслям просачиваться внутрь, а моим — транслироваться вовне.
Оказалось,
Что самое удивительное, человек может даже не находится в поле моего зрения, «привязка» как ее называет Филиппа, происходит именно на голос, что б ему. И чем сильнее дар менталиста, тем большее количество «голосов» он может воспринимать одновременно, запоминать, а потом «настраиваться» на них. Хорошо, что лорд Ревенфорд раньше никогда не слышал мой голос, иначе он бы в два счета вычислил и нашел воришку.
За дверью кто-то рассмеялся и я тут же опять сорвалась. Да это же издевательство какое-то! Я раздраженно зашептала.
— Контроль мыслей? Серьезно? А их точно можно контролировать, Филиппа? Слышать этот людской непрекращающийся гвалт в своей голове невыносимо! Выключите это, наконец!
Я нервно прошлась из одного угла комнаты в другой, машинально схватившись за несчастную голову, которая разрывалась от бесконечного потока сумбурных образов и размышлений. Удивительно, как мы люди бестолково мыслим, просто какой-то набор фраз вместо нормальных предложений.
Филиппа озадачила меня, сообщив что легче всего «читать» человека во сне или в беспамятстве, когда разум отключается и все мысли и образы отпускаются на волю. Да это невероятный дар! Но и жестокий по отношению к владельцу, если честно.
Ревенфорду маленьким мальчиком пришлось переживать весь этот ужас, что я терплю сейчас. Но я — взрослый человек, а он был совсем ребенком, когда началось его обучение. Не представляю, что у него было за детство. А мне досталась эта напасть из-за браслета, как объяснил Гектор Ревенфорд, это был особый обучающий артефакт-транслятор, он помогает подготовить мозг к ментальному воздействию и учит адепта работать со своими и чужими мыслями и эмоциями.
Вот только Филиппа опять странно повела себя, когда старшие Ревенфорды подробно расписывали мне действие артефакта. Сидела, поджав нижнюю губу, сцепив руки, будто снова пыталась удержать себя от ненужного комментария или действия. Это начало меня напрягать и я решила как-нибудь подловить ее, когда мы будем одни, и выпытать причину.
А пока, продолжаем правильно дышать.
Лавиния все это время стояла у двери, прислушивалась, время от времени она наполовину просачивалась сквозь стену, чтобы понаблюдать за происходящим снаружи. Гектор покинул нас еще час назад и вид у него был чрезвычайно загадочный.
«Нина, постарайтесь меньше реагировать на слова, не поддавайтесь своим эмоциям».
Легче сказать, чем сделать.
«Считайте за мной. Делаем вдох и медленно выдыхаем по счету: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре…один. Задержали дыхание. И вдох: один, два, три…».
Я закашлялась, запнувшись на цифре пять, начала часто дышать, мне не хватало воздуха. И тут же почувствовала как установленный с таким трудом защитный шар лопнул, рассеялся и посторонние мысли с новой силой нахлынули на меня, ошеломив несчастный разум.