Роковой зов
Шрифт:
Когда я мчался по пустынным улицам спящего города, мне повсюду мерещились тени и зловещий шепот, повсюду чудился притаившийся враг. Храм Двуединых возвышался над остальными строения на центральной площади. Внутри оказалось пусто, но зло не могло коснуться каменных сводов этого святого места.
В детстве я часто бывал в храме с матушкой. После ее скоропостижной кончины я перестал его посещать, он стал вызывать в памяти слишком болезненные воспоминания. И вот я здесь спустя много лет, готов преклонить колени и снова просить за дорогого мне
Я зажег свечу и поставил ее в центр многоярусного подсвечника перед главным скульптурным изображением Великих Матери и Отца, вгляделся в каменные выражения лиц статуй, искусно и талантливо вырезанных рукой неизвестного мастера. Как же начать? В горле пересохло, я усиленно сглотнул, закрыл глаза, как учила мама, и преклонил голову.
Что сказать? Дед, удружил! Я уже давно должен быть в другом месте. Как вообще говорить с теми, в кого давно перестал верить?
— Я знаю, что не заслуживаю вашей помощи. Хотя у меня самого есть парочка претензий… Так, не то… неправильно.
Я представил тот далекий день в храме, когда мы стояли на этом месте с мамой.
Помню, мне было сложно стоять в молитвенной позе и я украдкой подглядывал за матерью и служителями, тихо снующими по церемониальному залу.
Мама молилась сосредоточенно и вдумчиво, камешки на четках обозначали окончание одной и начало другой молитвы, отсчитывали их общее количество. Недавно она объяснила нерадивому сыну, что так было легче вести счет, не отвлекаясь понапрасну и не теряя настроя.
На несколько секунд мне показалось, что я ощущаю не только запах сандала, витающий в храме Богов, но и слабый, едва различимый аромат маминых любимых духов. Розы, определенно пахло розами.
Кто-то мягко, почти невесомо коснулся моего лба губами, словно целуя. Открыв глаза, я увидел прозрачный силуэт, пульсирующий в воздухе прямо передо мной. В нем угадывались фамильные черты и не только: посадка головы, переплетенные пальцы рук, мягкая покатость плеч, тонкая стройная фигура. Не может быть! Невозможно!
Наконец, проявилось бледное лицо, такое знакомое, ведь я был так на нее похож, особенно мальчиком. Все так и говорили: вылитая Филиппа Ревенфорд. Мама…
— Ты пришла… но как?
Женщина наклонила голову в сторону скульптуры Великой Матери и тепло улыбнулась. Памятуя о том, как тяжело маме давалось ментальное общение, я побоялся начать разговор. Она начала его сама.
«Здравствуй, милый»
Мурашки побежали по спине, дыхание сперло и сразу захотелось подойти и обнять когда-то самого родного для меня человека. Кажется, мама разгадала мое желание и поэтому протянула прозрачную руку ладонью вверх. Я поколебался секунду, но потом расположил свою над маминой. Яркий свет вспыхнул между ладонями, я был вынужден прикрыть глаза другой рукой.
Открыв их вновь, я с удивление обнаружил, что стою посреди старой библиотеки в дедовской усадьбе. Был день, за окном весело пели и чирикали птицы, теплый летний ветерок играл с занавеской на окне, а в глубоком кожаном кресле
Мама протянула ко мне обе руки и я подошел, залез к ней на колени и приготовился внимательно слушать. Она же пригладила непослушные русые кудри, поправила пуговицы на пиджаке, я их опять неправильно застегнул, и приобняла за плечи, положив голову мне на макушку.
Я снова был маленьким мальчиком, любимым маминым мужчиной. Я зажмурился от удовольствия и приготовился слушать мамины сказки. Вернее, легенды нашего мира, но мне больше нравилось считать их мамиными сказками.
— Малыш, ты помнишь как наши Великие Отец и Мать изгнали Темного Бога и спасли своих потомков, людей? Вспоминай, Реджи. Это важно!
— Кажется, они встали близко и что-то произнесли…
— Произнесли они слова изначальной молитвы на языке самих Великих Родителей и их славных детей, икерианцев, первых населивших наш прекрасный мир.
— Значит, они были еще до нас?
— Да, милый. Они жили задолго до людей, но уступили место младшим братьям и сестрам и покинули материк Орос, обосновавшись взамен на Искристом материке. У нас одни прародители, но мы сильно отличаемся друг от друга.
Но когда пришла Тьма, старшие дети вернулись и помогли справиться с темным захватчиком. Уходя вновь, они оставили несколько своих сородичей, чтобы те хранили и оберегали наш людской мир. Хранители как раз их прямые потомки, носители божественного Света. Объединяясь вместе, Хранители обретали огромную силу, способную победить любую Тьму. Важно было только выпустить эту силу наружу в нужный момент.
— А что это были за слова, мама?
— О, дорогой, ты их прекрасно знаешь.
Филиппа положила ладонь сыну на грудь на область сердца.
— Вот здесь хранятся все знания.
— А я думал они в голове… папа всегда говорит, что сначала нужно думать, а потом делать.
— Папа тоже прав. Но сила редко подчиняется здравому смыслу, Реджи. Это эмоция в чистом виде. Может показаться, что ей невозможно управлять. Здесь правильным будет посмотреть на ситуацию под другим углом. Сила живет в тебе, она — это ты и наоборот. Бывают моменты, когда нужно действовать не задумываясь, положившись на себя и свою интуицию.
— А что это такое?
— Наш внутренний голос, малыш.
«Вот этот, мам?»
«Верно, милый. Но это лишь часть тебя. Основная часть сокрыта глубоко внутри»
Я нахмурился, кое-что припомнив.
— Но тебе становится плохо, когда я не сдерживаю себя… я не хочу, чтобы тебе было больно, мама. Я хочу оберегать тебя и защищать.
Меня щелкнули по носу.
— В том-то все и дело, родной. Вспомни-ка, кто рядом с тобой сейчас? Янина Строгова — женщина, которая равна тебе по силе и уму, она ни в чем тебе не уступает. И тебе больше не нужно сдерживаться, Реджи. Теперь ты можешь быть самим собой. Отпусти прошлое….