Роковой

Фокс Джулия

— Может быть, мне стоит уйти?

Он мягко улыбнулся. Я смотрела, как он открыл дверь холодильника.

— Нет.

Он продолжил копаться в холодильнике.

— Ну, я должна рассказать тебе о многих вещах. Сначала я проверю Андрея.

Прежде чем открыть дверь, я подумала, стоит ли дать ему еще немного времени или нет. У нас так хорошо сегодня было. Ох, я ненавидела это в нас. Мы всегда были вроде американских горок. Хотя, независимо от того, сколько раз мы ссорились, я все еще искренне любила его. Он был для меня всем и я не хотела, чтобы он когда-либо чувствовал себя незащищенным или ревнивым. Последнее,

чего я хотела, так это еще одного аргумента. Не думаю, что у меня были силы сопротивляться. Глубоко вздохнув, я прошла в свою комнату. Андрей лежал на моей кровати, заложив руки за голову, скрестив ноги и закрыв глаза. Я подошла к краю и заметила, что он слушает музыку.

Встав на колени на кровати рядом с ним, я держалась на расстоянии. Он приоткрыл глаз. Улыбнувшись, он снял наушники. По-прежнему держа одну руку за головой, он протянул другую ко мне. Я взяла его и он притянул меня к себе. Я упал на грудь и захихикал.

— Что делаешь?

Спросила я, поднимая к нему голову.

— Расслабляюсь.

Я расхохоталась, мои смешанные слова звучали смешно.

Он поднял бровь и его улыбка стала кривой.

— Ты находишь это забавным?

Хлопнув его по груди, я закричала:

— Эй!

Посмеиваясь, он переместил свое тело так, что я лежала на спине. Он был на мне, прижавшись животом к моему. Он искал мое лицо, погруженный в свои мысли.

Иногда мне интересно, что происходит у него в голове: все, что он видел, секреты, которые он должен хранить, темный путь, который он выбрал и с которого хотел свернуть. Оставит ли он это когда-нибудь… хватит ли ему нашей любви, чтобы уйти от этого? Или это будет его жизнь даже через много лет? Если это так, то что я делаю… могу ли я действительно так жить? Его лицо стало печальным и он вытер слезы, которые я неосознанно пролила, две простые капли, которые скатились по моим вискам на подушку.

— О чем ты думаешь?

Он спросил. Я не хотела ему отвечать. Я больше не хотела спорить. Я просто хотела наконец быть счастливой, быть семьей. Я должна перестать думать о том, что принесет завтрашний день и жить сегодняшним днем. Завтра не обещано и я не могу придумать ни одной причины, по которой мы не должны быть вместе в этот момент. Любовь, которую он показал мне, была глубже, чем у большинства. Именно тогда, в тот самый момент, я не представляла своей жизни без него.

— Спроси меня снова?

Я прошептала. Его брови вопросительно нахмурились.

— Что спросить?

— Спроси меня снова.

Его глаза заблестели, когда он понял, о чем я спрашиваю. Он оперся на локти и выражение его лица стало серьезным. Проведя пальцами по моим волосам, он облизнул губы, прежде чем заговорить.

— Полина, перед тобой я потерялся… и в тот момент, когда я увидел твое прекрасное лицо, я понял… я просто знал, что должен сделать тебя своей. Я нашел женщину, которая заставляет меня бояться любить в первый раз… и, наконец, я нашел единственную женщину, с которой хочу провести остаток своей жизни. Я не спрашиваю. Умоляю вас, не окажете ли вы мне честь, стать моей женой?

Мое сердце переполняло каждое слово. Любовь, которая у нас была, возможно не была совершенной, но это была любовь и не меньше. У меня был красивый, сильный мужчина, который был более поврежден, чем я и во всем мы все еще могли держаться, даже сквозь слезы и смех. Как я могла

отказаться от этого? Слезы навернулись на глаза, когда я выпалила:

— Да.

— Правда?

Спросил он, не уверенный в моем ответе.

— Да, я выйду за тебя замуж, Андрей Бродский. Я знаю, что через сорок лет, в твоих объятиях я хочу еще быть.

Его глаза блестели от его улыбки. Он вздохнул с облегчением и поцеловал меня глубоко и страстно.

Мы позволили себе забыть обо всем, потому что в тот момент мы были счастливы и ничто не могло это разрушить.

После того, как Андрей уснул, я провела некоторое время с Антоном в гостиной. Мы посмотрели комедию, перекусили вредным фаст-фудом и поговорили о прошедшем времени. Я рассказала ему все что произошло, за исключением второй жизни Андрея, часами рассказывал ему о празднике в доме моего жениха, беременности и предложении. Он был потрясен, обеспокоен и рад за меня. Антона больше беспокоила моя карьера. Я уверила его, что закончу институт и хотя это может занять еще один год, я закончу, несмотря ни на что.

Он очень меня поддерживал и был уверен, что я буду прекрасной мамой. Хотя я не была уверена, что смогу, я поклялась, что сделаю все возможное, чтобы проявлять безусловную любовь и поддержку, на протяжении всей жизни моего ребенка. Так как у себя такой поддержки я не наблюдала.

Следующие несколько дней были лучше, чем я могла ожидать. Меня беспокоили все запахи, кроме одного: запах Андрея. Он был благодарен за это, боясь, что я в конце концов возненавижу его. Он сказал, что читал статью, в которой говорилось, что некоторые женщины начали ненавидеть или обижаться на своих партнеров во время беременности. Я не могла понять, как это было возможно. Я хотела, чтобы он был рядом и каждый раз, когда он выходил из комнаты, даже в туалет, я была взволнована. Это было очень жалко, я знаю, но по какой-то причине я должна была всегда быть рядом с ним.

В те дни он удивил меня красивым кольцом. Выражение его лица было незабываемым, когда он вручил мне маленькую синюю коробочку. Он прикусил нижнюю губу, нервно ожидая моей реакции и его глаза блестели от волнения.

Когда я открыла маленькую крышку, сверкающий четырех-каратный бриллиант, осветил мои глаза. Золотое кольцо с бриллиантам посередине. Я была удивлен тем, насколько захватывающим может быть украшение. Я боялась прикасаться к такой элегантной штучке, поэтому он надел ее мне на палец. Я такой простой человек, никогда не схожу с ума от украшений и хотя кольцо было большим и изящным, оно было простым.

Все шло хорошо и какое-то время мы продолжали скрывать беременность. Андрей был немного расстроен тем, что я рассказала Антону о беременности. Так что я позволила ему сказать Александру, но это было все. Мы объявили о нашей помолвке всей его семье за семейным ужином. Все были в восторге, особенно Анна и Пашка. Анна начала планировать свадьбу за обеденным столом.

Мы с Андреем пытались сказать ей, что не торопимся и не хотим ничего серьезного. Она отказывалась слушать, утверждая, что зимняя свадьба будет красивой, а семья слишком большая, чтобы не устроить пышную свадьбу. Я не знала, как буду себя чувствовать, идя по проходу с огромным животом. Я позволила ей поделиться своими мыслями и решила, что как только мы объявим о беременности… мы сможем убедить ее подождать до рождения ребенка.