"Роковые решения"
Шрифт:
Этими словами генерал фон Тома закончил свой доклад Роммель еще в Риме потребовал, чтобы все подводные лодки и эскадренные миноносцы итальянского флота были немедленно использованы для транспортировки горючего и боеприпасов по Средиземному морю в Африку. Истребители Кессельринга были не в состоянии бороться с английскими бомбардировщиками. Несмотря на всю опасность обстановки, Роммель твердо решил отбросить вклинившегося в нашу оборону противника. С этой целью он сосредоточил все свои подвижные части, разбросанные на северном участке нашего фронта. Однако 21-я танковая дивизия была оставлена на южном участке фронта, и это обстоятельство позднее оказалось весьма невыгодным для нас.
В течение ночи с 25 на 26 октября англичане по всему фронту вели сильный артиллерийский огонь и предпринимали непрерывные атаки. В отражении атак противника принимали участие крупные силы наших танковых дивизий, так как ощущался острый
26 октября Роммель наблюдал за ходом боя на северном фланге нашей обороны. Английские самолеты вновь и вновь методично бомбили наши войска. В районе хребта Кидни силы англичан постепенно увеличивались. Роммель приказал артиллерии вести массированный огонь, чтобы воспретить продвижение противника. Однако острая нехватка боеприпасов не позволила нашим артиллеристам справиться с этой задачей. В течение этого дня в бой была введена 90-я легкая дивизия с целью атаковать хребет Кидни. Намереваясь, видимо, захватить район Сиди-Абд-эр-Рахман, англичане непрерывно вводили в бой свежие части. Чтобы помешать осуществлению этих намерений, Роммель перевел дивизию "Триест" в район восточнее Эль-Дабы. Во второй половине дня немецкие и итальянские пикирующие бомбардировщики попытались разгромить колонны противника, продвигавшиеся в северо-западном направлении. В этом бою немецкие летчики совершили подлинный акт самопожертвования. Более пятидесяти английских истребителей атаковали тихоходные бомбардировщики и вынудили итальянцев сбросить бомбы на свои собственные войска. Неся тяжелые потери, немецкие самолеты упорно приближались к цели. Еще ни разу в Африке мы не наблюдали такого мощного заградительного огня зенитной артиллерии, какой англичане вели в этот раз.
Англичане предпринимали настойчивые танковые атаки с целью прорвать наши позиции южнее хребта Кидни. Только введя в бой около 150 танков, они осуществили к вечеру довольно глубокое вклинение. После упорных боев немецким и итальянским танкам удалось несколько потеснить англичан. Днем 26 октября группы английских бомбардировщиков по 20 машин в каждой через часовые интервалы наносили бомбовые удары по нашим позициям, что приводило к серьезным потерям среди немецко-итальянских войск и вызывало у наших солдат гнетущее чувство беспомощности.
Снабжение наших войск катастрофически ухудшалось. Единственный танкер "Прозерпина", который мог бы в какой-то мере помочь нам в разрешении проблемы снабжения горючим, подвергся бомбардировке и затонул недалеко от Тобрука. Нам следовало срочно сосредоточить все механизированные части на северном участке фронта и массированным ударом отбросить англичан. Но для этого у нас не хватало горючего. Пришлось предпринимать отдельные разрозненные атаки. Так как Монтгомери часто колебался в принятии решений и проявлял чрезмерную осторожность, сосредоточение наших танковых частей могло бы привести к успеху. И вот Роммель, несмотря на нехватку бензина, решил перевести всю 21-ю танковую дивизию с южного участка фронта на северный. Принимая это решение, он сознавал, что обратное перемещение дивизии осуществить не удастся. Все-таки он перевел с южного участка половину армейской артиллерии. В тот же вечер Роммель радировал в "Логовище волка": "Мы проиграем это сражение, если снабжение войск немедленно не улучшится". Однако наш опыт свидетельствовал О том, что на это не было никакой надежды.
Операция "Суперчардж" — Монтгомери
Для обеих сторон сражение вступило в критическую стадию. Английские войска начинали испытывать усталость, ярость их атак постепенно ослабевала. Роммель так успешно организовал противотанковую оборону, что англичане понесли большие потери в танках, а решающего прорыва нашей обороны им осуществить не удалось.
Теперь Монтгомери планировал новую операцию, надеясь в течение четырех дней добиться прорыва немецких
27 октября англичане вновь подвергли сильному артиллерийскому обстрелу позиции немецко-итальянских войск. К этому времени Роммель сосредоточил остатки своих подвижных резервов на северном участке фронта. Пока 90-я легкая дивизия вела бои за хребет Кидни, 15-я и 21-я танковые дивизии должны были атаковать хребет Саниет-эль-Мительрия. В 1400 Роммель на автомобиле прибыл в район сосредоточения своих войск. 20 английских бомбардировщиков в течение четверти часа трижды бомбили находившиеся там наши части, которые не имели никакого укрытия. В 15:00 наши пикирующие бомбардировщики атаковали английские позиции. Все части нашей полевой и зенитной артиллерии произвели непродолжительный, но интенсивный артиллерийский налет на заранее намеченные объекты атаки. После этого перешли в атаку наши механизированные части. Они немедленно подверглись сильному обстрелу. Англичане оборонялись на редкость упорно. Ураганным огнем противотанковых орудий и танков они быстро приостановили нашу атаку. Мы понесли тяжелые потери и вынуждены были отойти. Под градом английских снарядов и бомб сорвалась и атака 90-й легкой дивизии. Донесение о захвате этой дивизией хребта Кидни оказалось, к сожалению, ложным. В этот вечер еще несколько сильных танковых подразделений пришлось выдвинуть вперед для закрытия брешей в нашей линии фронта.
Эфир заполнили просьбы о помощи, летевшие в Рим и в ставку Гитлера Но никакой надежды на улучшение снабжения наших войск уже не было. Англичане наносили нам одно поражение за другим. А ведь Монтгомери бросил в бой только часть своих сил, подготовленных к наступлению.
Во второй половине дня 28 октября англичане трижды атаковали северный участок нашего фронта. Наши танковые части отбили все атаки и отбросили противника к его исходным рубежам, при этом мы вновь понесли серьезные потери, а положение со снабжением по-прежнему оставалось катастрофическим. Все итальянские вспомогательные крейсеры и эскадренные миноносцы были использованы для транспортировки столь необходимых нам боеприпасов и горючего. Но большинство кораблей разгружалось в порту Бенгази, находившемся почти в тысяче километрах от линии нашего фронта. Было ясно, что боеприпасы и горючее поступят в войска только через несколько дней.
Вскоре после полудня 28 октября было отмечено сосредоточение крупных бронетанковых сил англичан в районе хребта Кидни. Мы решили, что Монтгомери намеревается снова прорвать нашу линию обороны, и, насколько позволяли наши значительно уменьшившиеся силы, приняли меры для укрепления своих позиций. Днем атака не состоялась, но в 21:00 на район западнее хребта Кидни обрушился ураганный артиллерийский огонь. Затем сосредоточенному огню сотен орудий подвергся район севернее хребта Кидни. В 22.00 англичане пошли в атаку. Временно нам удалось отбить эту атаку, сосредоточив в этом месте огонь всей своей артиллерии. Шесть часов не утихал упорный, кровопролитный бой. Инициатива переходила из рук в руки, но в конце концов противник смял наши части.
Штаб армии к этому времени был переведен далеко на запад. Роммель писал в своем дневнике, изданном позднее под названием "Война без ненависти":
"Этой ночью я и несколько моих коллег оставались на прибрежной дороге невдалеке от моего старого командного пункта. Оттуда я видел вспышки выстрелов и слышал неумолчный гул боя. Вновь и вновь английские ночные бомбардировщики сбрасывали на нас свой смертоносный груз и с помощью осветительных бомб так освещали все поле боя, что становилось светло, как днем. Невозможно измерить всей тяжести тревог и забот, которые в то трудное время давили мне грудь. Я почти не спал этой ночью, а все ходил взад и вперед, раздумывая над тем, как развернется бой и какие решения нужно принять. Я сомневался, чтобы мы были в состоянии долго отражать яростные атаки противника, которые неизбежно должны были усилиться. Я был убежден, что не следует дожидаться решающего прорыва противника, а нужно предвосхитить его отойдя на запад. Отходя, мы должны будем сделать все, чтобы спасти как можно больше танков и пушек. Ни в коем случае нельзя допустить прорыва нашей обороны под Эль-Аламейном. К утру я решил, что под сильным давлением войск Монтгомери я не буду дожидаться окончания боя, а отступлю на 80 километров на запад, к Фука".