Роковые тайны
Шрифт:
– Четверо, говорите?
– Да. Четыре… дьявола.
Кривоногий человек с испитым лицом подошел к ним:
– Ну, мэм, если их только четверо, Джон не нуждается в помощи. Будь их восемь или десять, еще можно бы было поехать глянуть.
– Вы не хотите помочь ему? – Эдди в изумлении уставилась на человека.
– Он нас не поблагодарит, что мы вмешиваемся в драку, если только их не больше на самом деле.
– Их четверо, вы – кретин! – закричала Эдди. – Вы что, английского не понимаете?
– Да, мэм.
Диллон проснулся и расплакался.
– Не
– Не-а! Все кончится раньше, чем мы оседлаем лошадей.
Эдди сняла Диллона с колен и встала:
– Я не могу поверить тому, что слышу. Вы отказываетесь помочь вашему товарищу? Ну, никогда о таком не слышала!
– А вы кто будете, мэм?
– Я вам скажу, кто я. – От ярости ее трясло. – Я миссис Джон Пятнистый Лось Толлмен, вот кто я. – Эдди наклонилась и схватила хлыст. – Вы у меня сейчас поедете ему на помощь, или, клянусь всеми святыми, я вам шкуры спущу со спины. – Она не могла видеть, что слезы проложили грязные дорожки на ее лице.
Улыбки на лице мужчин стали шире.
– Чего вы хотите, мэм? Думаете увести нас из лагеря, чтобы ваши дружки украли добро? Могли бы придумать сказочку получше. На Джона не похоже, чтобы он отправился в путь в двойной упряжке, особенно в компании женщины с выводком ребятни.
Эдди была так поражена этими словами, что не заметила подъехавшего человека, пока тот не заговорил:
– Что случилось, Билл? Кто это?
– Говорит, что она жена Джона. Будто Джон в маленькой переделке в восьми – десяти милях отсюда. Хочет, чтобы мы туда отправились. Тех там только четверо.
– Они гонятся за нами из Фрипоинта, – принялась объяснять Эдди. – Мистер Толлмен велел нам ехать вперед, а сам остался поджидать их.
– Передал ли он, чтобы мы приехали?
– У него не было времени нам что-либо говорить.
– Джон знает, что делает. Он может сам о себе позаботиться.
Эдди в изумлении посмотрела на всадника, на остальных. Она поняла, что ее считают авантюристкой с выводком детей из фургона-развалины. Они не верили, что их хозяин, Джон Толлмен, мог жениться на ней!
Такого унижения Эдди не могла вынести. Не в силах сдержать стремительным потоком полившиеся слезы, она опустилась на сиденье фургона, закрыла лицо ладонями и зарыдала в голос в первый раз после смерти родителей.
– Мамуля! Мамуля! – испугался Диллон. Он никогда не видел ее такой расстроенной. Мальчик заревел, пытаясь обвить маму ручонками. Джейн Энн с плачем уткнулась в плечо Эдди.
– Прочь от лошадей! – закричал Колин и хлестнул уставших животных. Они рванулись вперед. Он круто развернул фургон и поехал в обратную сторону, к дороге.
Всадник последовал за ними и поравнялся с фургоном.
– Стойте! – приказал он. Бах! Триш выстрелила в воздух.
– Прочь! – крикнула она. – Прочь, или я снесу твою глупую башку!
– Черт! Остановись, парень!
Они уже выехали на дорогу, когда человек ухватился
– Чего вам надо? – крикнул Колин. – Мы тут не останемся, чтобы они оскорбляли миссис Эдди, заставляли ее плакать. Мы подождем здесь пока мистер Толлмен вернется… если он вернется.
– Убери руки от лошади, гад! – Триш стояла, уперев приклад винтовки в плечо, целясь во всадника.
Он сердито взглянул на нее:
– Опусти ружье, девочка!
– Не опущу, мальчик, пока не уберешься. Толлмен велел стрелять в лошадь, если какой-нибудь свинячий урод полезет к нам. Это относится и к тебе, скотина. – Она направила ствол в голову лошади.
– Святой Боже! – Человек пришпорил лошадь и отъехал от фургона, оглядываясь назад.
Эдди вытерла глаза подолом. Ее словно стукнули по голове: тело ныло, сердце стучало, но больше всего беспокоило ощущение внутренней пустоты. Как она будет смотреть в лицо этим людям, когда вернется Джон? Ведь они так плохо о ней подумали.
– Не плачь, мамуля. – Диллон, все еще всхлипывая, прижался к ней всем телом.
– Не буду, обещаю. Надо выпить воды. – Она обернулась. – Триш, где кувшин с водой?
– Пусть Джейн Энн принесет. – Триш не сводила глаз со всадника.
– Убери винтовку, Триш. Он нам ничего плохого не сделает. Но, впрочем, и не поможет. – Эдди сняла Диллона с колен и слезла с повозки.
– Мы поедем дальше? – Колин был озабочен.
– Лошади очень устали. – Эдди спустила детей на землю. – Не обращай на него внимания, Колин, – сказала Эдди, заметив, что мальчик внимательно смотрит на наблюдающего за ним всадника. – Я дам детям попить, затем мы вытрем лошадей. Бедные животные. Они много поработали за последние два дня.
Джон и Симмонс приготовились к встрече Реншоу задолго до того, как услышали их голоса и цоканье копыт. К дереву, растущему возле дороги, привязали веревку, дальше она скрывалась в дорожной грязи, достигая другого края дороги, где ее перекинули через низкий сук дерева. Конец веревки прикрепили к седлу Пистолета.
Джон верхом на лошади ждал в кустах на другой стороне. Он не верил, что Реншоу окажутся столь глупы и попадутся на старую уловку. Любой подросток из переселенцев не стал бы скакать, сбившись в кучу, без оружия на изготовку. Симмонс решил, что свалить их будет проще простого. Он с радостью предвкушал, как они размозжат себе головы.
Джон решил попытаться. Он проверил ружье и покрепче ухватился за метровый сук, который выбрал себе в качестве дубинки.
Когда Симмонс пришпорил лошадь и веревка натянулась, послышался душераздирающий вопль. Двое всадников были выбиты из седла. Одна лошадь встала на дыбы и сбросила наездника в ручей, другая пала на колени.
Джон выбежал из кустов и взмахнул дубинкой. Удержавшийся в седле человек был сбит с лошади и полетел в ручей. Визжа, как пьяный индеец, Симмонс кинулся в драку и хорошим пинком сбросил другого Реншоу в холодную воду.