Ролевик: Ловчий
Шрифт:
Ну да, комплименты мои грубы и прямолинейны, но иное в голову всё равно не идёт, а доброе слово и остроухой приятно - вон как слегка смягчился строгий взгляд голубых, неестественно ярких глаз.
– В этом есть зерно здравого смысла, - после недолгого молчания вынесла вердикт эльфа.
– После Великого слияния память твоя должна представлять собой лоскутное одеяло, хуманс. Ты сейчас даже не должен двигаться - только пускать слюни, пузырить сопли и ходить под себя. По крайней мере, моих сил на большую стабилизацию и не хватило. В тебе сейчас уживаются, как
Какому, нахрен, богу? Я вообще, как говорят отбитые на всю голову тотальной необразованностью типа глубокорелигиозные хумансы, аметист. Нет у меня никаких богов, не было и не будет. Даже Ктулху и ЛММ - хоть они и вправду забавные.
– Вариант "атеист" не принимается?
– Это что за религия? Никогда не слышала о таких служителях.
Я невольно улыбнулся:
– Атеист - если попроще, значит - верящий в торжество разума и науки. И богам в этой связке места нет.
Готов поклясться, что по тёмному колечку вокруг радужки эльфийки вспыхнула на короткий миг череда каких-то не то символов, не то рунообразных плетений, не то вообще клинопись. А после этого взгляд девушки потеплел. Реально потеплел.
– Ты не лжёшь, - констатировала она. И открыто улыбнулась: - Не ожидала встретить среди хумансов каолэ'ньер.
– Эм... А перевод у этого слова есть?
Девушка кивнула:
– Я не настолько хорошо знаю языки хумансов, чтобы дословно и точно перевести, слишком разнится понятийно-смысловой аппарат. Но приблизительно - идущие Путём разума.
Спохватившись, обеспокоенно спросил эльфу:
– Леди, ноги не простудите?
– Ой, и вправду, - мило смутившись, остроухая красавица перебралась на сухое место. После этого принюхалась к порыву ветра, пришедшего из глубин острова и тут же попыталась вскочить на ноги. Видимо, это только на меня вода так ободряюще подействовала, эльфийка же, ойкнув, взмахнула руками и едва не упала - успел подхватить в самый последний момент.
– Что случилось?
– Я не знаю, каким образом ты расположил к себе богов, но они сегодня явно на твоей стороне, каолэ'ньер. Мы на острове Магнилак, именно здесь корабль должен был сделать остановку на несколько дней.
При этих словах в памяти развернулся новый цветок знания: и вправду, тот, чьё тело я занимаю, был в курсе о планируемых остановках на пути следования. И не придал этому никакого внимания - время не поджимало, торопиться некуда, да и просто интересно, как и чем живут в других странах.
– Может, всё-таки отпустишь меня?
А вот не хочется отпускать её. Пахнет, несмотря на отчётливые нотки пота, морской соли и водорослей, чертовски приятно. Тёплая, сильная - под тканью ципао перекатываются великолепные мускулы. Но - надо. А то фиг этих эльфов поймёшь, может, ещё обидится на ровном месте.
Осмотревшись, усадил жрицу в тенёк от каменного языка - немножко, но посвежее, чем на солнцепёке.
– Скажи, а ты тоже из каоленьеров?
Девушка прыснула в кулачок, в глазах заплясало веселье:
– Хумансы, - сотрясаясь от смеха, выдала она.
– Лучше уж называй идущими Путём разума.
– М? Не так сказал?
– То, что ты чудовищно коверкаешь ланна-хэльнари, это полбеды. Вторая половина - в ударениях и акцентах.
– Так что же я сказал-то такого смешного?
Эльфийку вновь разобрал смех. Наконец, успокоившись и вытирая подступившие слёзы, девушка пояснила:
– Бегущие без ума - вот что ты сказал.
Да я, батенька, просто лингвист-самородок!
Ладно, замнём для ясности. А вот кое-что уточнить надо.
– Так всё же - ты тоже из идущих Путём разума?
– А по мне незаметно?
Я развёл руками:
– Мой опыт общения с детьми Звёзд равен нулю. Как-то раньше совершенно не доводилось пересекаться с твоим народом столь близко.
Эльфа почесала кончик носа:
– Да. Я из каолэ'ньер.
– А жреческая одежда?
– Не жреческая - храмовническая, - поправила меня эльфийка.
– Храм Разума. Так сложилось, что разница в одеяниях жрецов и храмовников не столь уж и велика. Но на будущее всё же запомни: хиэль но-тарр, печать Пути, - эльфа указала на едва заметную вышивку на ципао, - у жрецов полностью покрывает традиционную одежду, у служителей Храмов - лишь малую часть. Чем ярче и больше перья павлина, тем больше ему оказывают внимания.
Последнюю фразу девушка произнесла с плохо скрываемым презрением, и я не преминул воспользоваться предоставленным шансом и уронить на вроде бы благодатную почву зерно взаиморасположения:
– Павлин - та же курица, и рано или поздно его путь закончится в пасти хищника или на кухне.
Эльфийка, окинув меня не выражающим ничего взглядом, вдруг хитро и чертовски располагающе улыбнулась:
– Сработаемся, хуманс, - после чего протянула мне раскрытую левую руку.
– Сеяшантерианайя хел'Навианас алмо-ни'Тхэй-и-Шатогалл.
Протянул свою руку навстречу, ожидая рукопожатия ладонь в ладонь, но - нет. Девушка ухватила меня за предплечье, качнув корпусом так, что её предплечье легло в мою ладонь. Приветствие из Средневековья Земли, только руки левые. Помнится, Пашка звал такой хват славянским - от сердца к сердцу.
– Бронеслав, - видя немой вопрос, дополнил, приплетя квэнту последней игры: - но больше известен как Никас Иеронна Аулюс. Можно просто - Ник по прозвищу Потёмкин.
– Ну и имена у вас, хумансов, язык сломаешь, - посетовала эльфийка.
– Взаимно, - вернул ей шпильку.
– А могу я тебя называть Шантери или Сея?
– Нет, - мило улыбнулась девушка.
– Принимая во внимание твоё неведение, так и быть, сатисфакции требовать не буду, и разрешаю впредь называть меня Сеяшантери.
Я пошкрябал пятернёй в затылке.
– Я что-то не то сказал?
– Считай, на волосок разминулся с оскорблением чести. Но кто знает, как сплетутся нити Судьбы? Может, когда-нибудь ты заслужишь право так обращаться ко мне.
Приплыли. У девочки какой-то лютый пунктик на краткие имена. Хотя... Не зная эльфийского, что я могу сделать? Может, сокращение слишком грубо, или излишне запанибратское, или вообще - имеет дико негативное значение, навроде как от старого имени Прасковья - ныне абсолютно однозначное - Параша?