Рольф в лесах
Шрифт:
В те дни платья шились очень просто, и Марта обещала:
— Я выбирайт свободный часик и буду шить.
А пока Аннета упивалась блаженством, созерцая жёлто-красное-зелёно-голубое великолепие, в котором ей скоро предстояло щеголять. А когда настало время ложиться, она так и уснула под красным зонтиком, прижимая к груди ситец, — совсем измученная, но бесконечно счастливая.
53. Путешествие в столицу штата
Утром, когда Рольф отправился в путь, дети ещё спали. Заглянув в комнату, он заметил, что красный зонтик по-прежнему осеняет Аннету, но ситец и медные пуговки свалились на пол…
Он
— Рольф, а ты индеец или как?
— Нет.
— Так метис, что ли?
— Да нет, я чистокровный янки, и моя фамилия Киттеринг. Родился и вырос в Реддинге, в Коннектикуте.
— Теперь-то я и сам вижу. А сперва думал — индеец. Уж очень ты смуглый был какой-то. (Рольф про себя усмехнулся, вспомнив, как Куонеб его покрасил.) Ну, нам же лучше, что ты белый. Эй, Билл! Познакомься с Рольфом… Рольфом Киттерингом. Он поплывёт с тобой в Олбени.
Билл, долговязый, большеногий, большерукий субъект средних лет и без определённых занятий, оторвался от шкур, которые увязывал в тюк, и поглядел на юношу хитроватыми серыми глазами. Лавочник отвёл Рольфа в сторону:
— Понимаешь, я с вами всю свою пушнину отсылаю. Десять тюков, шестьдесят фунтов каждый. Можно сказать, всё моё достояние. Так вот, доставишь их Вандаму, а до того ни днём ни ночью глаз с них не спускай. Склад у него у самой пристани. А предупреждаю я тебя по двум причинам. Во-первых, река там кишмя кишит всякими пиратами и ворами. На тюк пушнины ценой пятьсот долларов любой позарится. А во-вторых, есть у Билла одна слабость. Человек он честнейший и с каноэ управляется лучше некуда, да выпить любит. И уж тогда держись! Ты-то, я заметил, спиртного в рот не берёшь. Так, значит, в Трое не причаливайте, а в Олбени — сразу же к Вандаму. Передадите ему письмо, от него получите товары для лавки. Мы с ним компаньоны, а потому его распоряжений слушайся, как моих.
— Ну а если Билл захочет пристать в Трое?
— Не захочет. Пока он трезв, на него положиться можно. Письмо у него будет.
— Дали бы вы письмо и мне. На всякий случай.
— Так Билл обидится и не поплывёт.
— А он и знать не будет.
— И то верно.
Когда они отплыли, у Билла из наружного кармана торчало письмо лавочника с инструкциями, и никто, кроме Уоррена, не знал, что во внутреннем кармане Рольфа, завёрнутое в непромокаемую парусину, лежит второе письмо, точно такое же.
В каноэ Билл и правда был выше всяких похвал: опытный лесовик, с мягким, покладистым характером и куда более сильный, чем на вид. Реку он знал как свои пять пальцев и, памятуя, как опасно для пушнины подмокнуть, никогда не рисковал, а потому все мало-мальски коварные быстрины они обходили берегом, и тяжёлой работы хватало.
Те, кому не доводилось таскать груз на волоках, и вообразить не в состоянии, какой это изнуряющий труд. Вот для желающих способ убедиться: взвалите на плечи пятидесятифунтовый мешок муки и пройдите по ровной дороге четверть мили в прохладную погоду. Уже на полдороге мешок покажется вам свинцовым. Ну а если в нём не мука, но что-то с неровными жёсткими краями и они
Испробуйте всё это, и у вас будет некоторое представление об ужасах волока. А они на протяжении пути то и дело повторяются, и каждый раз надо проделать шесть пеших прогулок с грузом и пять налегке, возвращаясь за следующей ношей. Можно ли удивляться людям, которые предпочитают проводить свои каноэ между пенными порогами, лишь бы не ходить взад-вперёд, взад-вперёд по душному, гудящему комарами лесу?
Билл вновь и вновь доказывал свою надёжность, обходя по берегу быстрины, по которым не раз проносился в каноэ.
Ему же была доверена пушнина!
До Олбени было каких-то восемьдесят миль, но волоки сильно их задерживали, и прошла целая неделя, прежде чем Билл с Рольфом, миновав поселения Гленс-Фолс, Форт-Эдуард и Скайлервилл, проплыли по тихой воде в тяжело нагружённом каноэ мимо городка Трой. С берега их окликали любители дарового угощения, но Билл остался глух ко всем соблазнам, и они, радуясь, что все быстрины остались позади, продолжали мирно плыть по Гудзону, здесь уже широкому и полноводному.
54. Олбени
Только человек, который впервые в жизни приезжает в большой город, способен понять, что почувствовал Рольф, когда река сделала поворот и впереди открылся вид на Олбени — на Олбени, столицу штата Нью-Йорк с населением почти в шесть тысяч человек! Олбени, где над могучим Гудзоном — дорогой, ведущей к океану, — высилось величавое здание парламента штата.
У длинных пристаней, заслоняя их высокими мачтами и паутиной снастей, стояли суда, по реке сновали лодки и каноэ. За пристанями тянулись ряды деревянных складов, а дальше деревянные дома ярусами поднимались по склону, увенчанному местным Капитолием [13] .
13
Название зданий в США, где проходят законодательные собрания.
Парусные суда были Рольфу не в новинку, но между ними он заметил какую-то странную, почти квадратную посудину с огромными мельничными колёсами по бортам. Они подплыли ближе, он прочёл название «Клермонт» и понял, что перед ним знаменитый фултоновский [14] пароход, открывший в судоходстве век пара.
Но Билл остался равнодушен. Олбени, Гудзон в среднем течении и даже «Клермонт» он видел уже много раз и теперь невозмутимо повернул каноэ к давно знакомой пристани. Бездельники, восседавшие на причальных тумбах, принялись наперебой окликать его даже прежде, чем узнали. А уж тогда посыпалось: «Э-эй, Билл! Вернулся, значит? Рад тебя видеть, старина!» — и множество услужливых рук, мешая друг другу, помогли каноэ причалить.
14
Первый в мире пароход, построенный в 1807 г. американским изобретателем Робертом Фултоном (1765–1815).