Роман без «Алкоголя»
Шрифт:
«Суматоха, что кончается плохо» – заметно слабее. Но куда ж мне смущённо девать моего кривенького сиротинушку. Не топить же поганой садюгой, словно несчастных, в диком множестве наплодившихся пищащих котят? Тем более что она, суетливая суматоха, и впрямь всегда завершится неважнецким манером.
Как, к примеру, эти поспешные модные выпрыгивания из заскорузлого «ВКонтакте». Ну вот выскочил ты, начитавшийся популярных «постов», лихой попрыгунчик, мол, стрёмно это, в сетях время-то драгоценное убивать. А как припёрла подлая нужда связаться с кем полезным, да давним – ан нет, фасон уронишь, назад дороженьки уж нема, как в воровскую жестокую кодлу! А нам, кто врос в непотребный «контактец» могучими корешками, как
Да, литература. Высокая и вульгарная. «Ять пять» – бубнит мелкий бесёнок Передонов. А я так вот смело парирую сей опасной нежити: «И вновь опять!». Опять и снова нежное счастье на малюсенькую секундочку.
А ведь вроде бы мимолётное секундное счастье, а сколько весёлого, да грустного пробежало, проскакало, да упрыгало сквозь нервную поэтическую душеньку! Пока ещё далеко не мёртвую, а вполне себе искрящуюся, и «ВКонтакте», и совершенно саму по себе!
Буду собирать, или Точки-буковки-ноточки
«Завтра будешь собирать» – тихонько погружаясь в мерные волны хмельных сновидений, призрачно прошептал я сам себе. Так же, как и в забытом «вчера», ты и в исчезающем «сегодня» снова будешь беспечно разбрасывать свои загадочные буквы-точки-ноточки. Что-то необыкновенно интересное обязательно вырастет из них, маленьких и пока бессвязных. Будешь собирать… Завтра будешь собирать.
Стихи свои, да песенки. Ноты, ноты, ноточки. До последней ноточки всё сгребают ноготочки. А как же иначе – беспечно выбрасывать, как кто-то живительные хлебные крошки? Никогда!
Неслышной мышью прошуршу под чумное утро и хлопотливо подмету все рассыпанные жемчуга – не я же это сокровище придумал, просто подарили. Пошло заработать на этом мне всё равно не удастся, «не ухватистый я», точно, как тот странный работяга, которого филигранно сыграл тощий гениальный дядька Янковский. А ежели суетливо настрогаю лихих деньжат на святой поэзии, так куда меня за это «нехорошее» отпустят – разве что к «Чёртову морю».
И нет мне, нелепому рифмоплёту ни сна, ни покоюшки, ни надоевших попоечек, ни сомнительных медитаций, ни некрасивого разврата, ни всякой этой вашей бессмысленной йоги. «Последняя йога будет у Бога» – ну вот поприличнее ничего не мог напоследок «отшутить», заслуженный шут цирковой Галактики?
О, я наконец-то понял, откуда эти кровавые отметины на дрожащих ладонях сегодняшним беспокойным моим утром – это я во сне «рефлекторно» хлопал в ладоши. Льстиво аплодируя собственным неудачным шуточкам и стишаткам.
«Люди есть люди, а звери есть звери.» – было нервно нацарапано авторучкой на только вчера перестеленной белоснежной наволочке бедной, видавшей всё самое чудесное и дурное, моей подружки-подушки. И этой дутой детсадовской фразке я отхлопывал бравурные требования выпорхнуть «на бис»? Дикие люди и кроткие звери давно уже бесповоротно и страшно переплелись в шерстистый, пахнущий навязчивым мускусом, копошащийся клубок. И не мне, смешному, и не вам, мои милые, грациозно распутать его.
Остаётся крохотное одно – благодарно и аккуратно собрать то, что великодушно подарено. Точки-буковки-ноточки. Так что, будешь, непутёвый? Конечно же, буду. Буду собирать. Завтра буду собирать.
Весёлое путешествие в неизвестность
«Пей дальше, пока глаза свои не пропьёшь!» – довольно жестоко, но, в сущности, вполне справедливо наотмашь ударила ты и убийственно бросила трубку. «Прямо как несчастный брат верзилы Чехова.» – уныло подумал я и поразительным образом резко прекратил позорно бухать.
Кушать
Весёлое путешествие в неизвестность. В чертоги дешёвеньких магазинов, где будет насильно закуплено сомнительное нечто, пахнущее копчёностями, костерком и восточными приправами. Подозрительное это нечто и впрямь «обладает» различнейшими пищевыми наименованиями, но отношения к ним, разумеется, ни малейшего не имеет. «Красная, пролетарская, наша» цена. Короче! «Это для плебса, а это для Григория Лепса» – как когда-то небрежно-беспечно брякнул я в одной из своих «молодых, да ранних» главок. И этим вот химически-чистым пластиковым продуктом мне и придётся истово давиться, как, словно, понимаешь, не знаю. Как Леонардо «ДаВинчи»! Впрочем, этот слабенький каламбурчик тоже уже где-то беспомощно витал у меня между заигравшимися пьяными сказками.
Перестал. Так похвалите нашалившего, но и прибравшего за собой кота. Ан нет. Я не употребляю – теперь я пресен. Ты снова дерзко заявляешь и декларируешь свое уничтожающее «фи»! «Sex And Drugs And Rock And Roll» – выбито же у тебя, будто девизом на фамильном гербе в дурацком «ВКонтакте», и где это всё?! Милая, так там же просто не указаны пропорции: главное – Великая моя Музыка, а «Сексы, да енти самые Драгсы», они как «девушки – потом». Слушайте, а ведь и это всё «вышеозвученное», как будто бы позорный автоповтор.
Ну, хорошо. Ну, пускай. Но хоть тут-то уж я не повторюсь, будто вконец «перестарый» дедок из трухлявой «роллинговской роуди-бригады». Вполне осознаю и по здоровому трушу, когда пытаюсь отважно дурковать по теме «типа, авторитетных братков». Но, честное-пречестное, это же так необыкновенно забавно, когда узнаёшь очередной титул «криминального человека в законе» – Северный, Колымский, ух, многообразие. А вот, вообразите-ка немедленно такую «шапитошную» картиночку. «Да ты хоть знаешь, с кем базаришь-то?! Я Вася Трипперный!!!» – теоретически возможно и такое занимательное представление воровской настороженной кодле. Я, безусловно, очень смело предполагаю сей «преступный комизм», но и поделать со своим шутовским, неукротимым язычишком я не ничего уж никогда не сумею. Тем более что подозрительное словечко «трипперный» всего лишь-то от иноземного слова «трип», то бишь, вечное наше хипповское путешествие. Выкрутился я, как считается, выкрутился, а?
Весёлое путешествие в неизвестность. Я уже на финишной, самой захватывающей прямой. Прямой? Да, конечно же, кривой! «Кривая», как известно, «выведет». Это же весёлый трип в неизвестность!
Пароль мой несложен, или Как же неспокойно на моей израненной душе…
Как же неспокойно на моей израненной душе. Неужели это всё лишь из-за того, что нет для меня на этом неудобном свете простой, душевной работёнки? Или сложнее, да мутнее всё кругом и внутри меня? Как только я начинаю осторожно и нехотя заполнять заявки на проклятые эти вакансии, меня тут же охватывает такая жесточайшая депрессия, граничащая с отвращением, что я немедленно, автоматически и с противоестественным удовольствием переключаюсь на любую другую, пусть абсолютно шизофреническую деятельность. Даже тот пресловутый сайт с «не бей лежачего» массовками massovki.net я умудряюсь наградить шутовским паролем «caravan petrol» по знаменитой, фантастически позитивной песенке развесёлого, гениального итальяшки Ренато Коразоне. И больше туда никогда счастливо не заглядывать. Да, пароль мой несложен.
Конец ознакомительного фрагмента.