Роман Бо

Болотов Дмитрий

В Киеве, устав от шумных сборищ, Бо пошел в тихий Ботанический сад.

Бо с Каубамаей сидят в "Выйт-баре", называют друг друга на-вы,

волнуются и краснеют.

В комнату с верблюдами пришел очень противный эстонец и стал порочно смотреть на Бо и очень нагло к нему лезть. Бер сидит на кровати с ногами и думает, что Бо сейчас бросит его в окошко, но Бо почему-то не может его ударить, и только молча смотрит на него исподлобья и ждет, когда тот уйдет сам.

Тарелка отомстила гегемонихам, разрисовав стены их комнаты фломастером. За это гегемонихи обозвали ее подстилкой.

Когда на Пяльсони находишься, такое ощущение, что это не просто дом, а мир, откуда люди даже не выходят, а живут как на киностудии, в ожидании Шивы с большими монтажными ножницами. Усы Кьюрмиха вечно чем-то таким покрыты: то инеем,

то пеплом, то мукой. Каубамая любила говорить "Эта сволочь". Слово "сволочь" лучше всего сочеталось со словами на "ч". Например, "эта сволочь Чехов" или "эта сволочь Чернышевский". Эта сволочь Плуцер чуть не убила Бо за то, что Бо чуть не... И сказала Бо, что они с Парниковым видели его радостную спину на Ратушной площади (ратушную спину). Слайк сказал Бо, что это были его лимоны.

Каубамая приехала к Бо в армию и сказала, что она один раз ему изменила. Бо спит один в пустой комнате на голом матрасе на только что высохшем выкрашенном полу. С весной на Пяльсони все ложатся позже, пока в одно прекрасное утро не проснешься в один прекрасный вечер. Когда Бо только что стал мужчиной, он спросил: "А что делать с простыней?"

конец