Роман для себя
Шрифт:
Закончив рассказ, Джакомо попрощался и, ловко прыгнув на площадку, мимо которой в этот момент проплывала лодка, скрылся.
— За углом находится бар гондольеров. Рекомендую зайти, здесь практически не бывает туристов и есть хорошее вино, — крикнул он уже с берега.
Завершив прогулку на гондоле, Татьяна с Владом решили поискать бар гондольеров. Немного поплутав по узким улицам, они, наконец, обнаружили его в тихом переулке совсем недалеко от набережной Гранд Канала.
— Due bicchieri di vino bianco, per favore, — уверенно сказал Влад бармену.
—
— Стараюсь. Как тебе понравился рассказ твоего гида?
— Думаю, текст он скомпилировал из многочисленных повествований о Казанове, которые легко можно найти в Интернете. Но главное, еще раз хотел продемонстрировать, каким может быть истинный венецианец. Это его работа — удивлять туристов. Под маской наверняка скрывается милый и приятный человек. Видишь, бар нам порекомендовал. Неплохой бар. Правда?
— Правда, неплохой бар. Бокал вина стоит всего полтора евро. Где еще такое бывает? Наверно, профсоюз доплачивает.
Бар этот, судя по обстановке, существовал давно. На стенах — старинные гравюры и фотографии, небольшие картины, портреты гондольеров еще позапрошлого века. Простая мебель. За столиками сидят молодые парни в одежде гондольеров и пожилые итальянцы, возможно, уже бывшие гондольеры, по привычке заходящие в бар.
Оставшуюся часть дня Татьяна с Владом бродили по городу, посетили Академию художеств, где с особым вниманием рассматривали картины Тинторетто и Карпаччо, заходили в маленькие магазинчики и галереи.
Заметив магазин музыкальных инструментов, Влад предложил зайти в него. Дело в том, что он незадолго до поездки набросал песню, посвященную дню рождения Татьяны, и хотел ей показать, что получилось. Войдя в магазин, он взял понравившуюся ему гитару, чуть подстроил ее и сказал:
— Помнишь, я говорил, что почти написал тебе песню, посвященную дню рождения? Хочешь послушать, что получилось?
— Конечно. Думаешь, это удобно?
— Мы же в Венеции. Надеюсь, нас простят.
С днем рождения, любимая! Вспомни, родная,
Глубина твоих глаз от рождения такая?
Глубина, погрузившись в которую, можно
Всё познать, даже то, что познать невозможно.
Утонуть в них так хочется ранней весною,
Поздней осенью, летом, студеной зимою.
Каждый день, каждый миг, обо всем забывая,
Как хочу я узнать: глубина их какая?
Мне всегда не хватает наших глаз разговора,
Наших душ созерцания — время так скоро.
И я снова прошу, не спешите мгновенья.
Эта
В диалоге сердец, тет-а-тет, молчаливом,
Нам слова не нужны в этом вальсе красивом.
Всё понятно без слов, ни к чему их участие.
Может, это и есть настоящее счастье?
С днем рождения, любимая! Верю, родная,
Глубина твоих глаз от рождения такая!
Глубина, погрузившись в которую, знаю,
Я найду все, о чем я сегодня мечтаю!
Он еще не вполне хорошо знал слова, да и аккорды давались с трудом, но Татьяна не обращала на это никакого внимания. Ее заворожила искренность чувства, которое она ощущала в словах, в мелодии, в его голосе. Продавец одобрительно поглядывал на Влада и во время исполнения песни не проронил ни слова, а когда тот закончил петь, уткнулся в какие-то свои бумаги, стараясь не мешать.
— Ну, как? Нравится?
— Очень!
— Сыровато, правда. Еще не все слова и аккорды улеглись окончательно.
— Неважно, главное искренне, образно и очень романтично. Спасибо тебе большое.
День заканчивался. Они направились в отель. Его романтическая обстановка, зажженные на ночь свечи, элегантно сервированный ужин, тень Казановы, витавшая где-то поблизости, сделали ночь незабываемой. Их души и тела воспарили над бытием и закружились в круговороте удовольствия ЛЮБВИ, покоряя одну за другой его вершины и поднимаясь все выше и выше к самой заветной из них.
* * *
Утром следующего дня Татьяна и Влад отправились на катере на остров Лидо. Эта часть Венеции заметно отличалась от старого города. Богатые особняки, фешенебельные гостиницы, широкие ухоженные пляжи — непременные атрибуты южного курорта, готовились принять отдыхающих. Над одним из них возвышался в своем мавританском величии отель «Эксельсиор», в котором обычно останавливаются звезды мирового кино, участвующие в Венецианском фестивале. Огромный белый лайнер с греческим флагом медленно плыл вдоль берега.
В море никто не купался, хотя вода не казалась очень холодной — не сезон.
— Может, рискнем и искупаемся? — предложил Влад.
— Шутишь? Я, пожалуй, не стану рисковать и тебе не советую. Все-таки еще холодно. Пойдем лучше выпьем кофе, вон симпатичное кафе.
Сели за столик. Мягкие лучи утреннего солнца пробивались сквозь неплотное кружево из листьев. Официант принес два капучино.
— Ты знаешь, что трое из четырех итальянцев предпочитают Lavazza всем остальным сортам кофе? — спросил Влад.