Роман для женщин
Шрифт:
— Классная попка, — моментально заключила Ингрид.
Я испуганно одернула ее, но Джефф, казалось, ничего не заметил.
— Вид у него что надо, значит, кой-какой опыт наверняка есть, — спокойно продолжала Ингрид. — Когда скажешь ему, что ты впервинку, он растрогается и будет осторожничать. Тебе наверняка понравится.
Я прижала указательный палец к губам.
— Кроме того, он американец, а значит, пользуется презервативом. Но скажи ему, чтобы остриг ногти…
Она многозначительно закатила глаза. Я покраснела. Наконец Джефф заметил меня.
— Hi, Laura! — сказал он и улыбнулся, опять так же растерянно. Даже чуть разлил кофе.
— Hi, Jeff.
Ингрид с удовольствием смотрела на нас.
Наши
Это был только вопрос времени.
Однажды в пятницу после уроков Джефф принялся укладывать вещи в портфель, и я уже не смогла представить себе, как проведу весь уикэнд без него. Все гурьбой повалили из класса, но я, ничего не объясняя, тянула время. Джефф прокашлялся.
— Can I speak to you, Laura? Just for a while… [34]
Я кивнула, но сначала пошла и закрыла дверь.
Похоже, это его не очень удивило. Он снова кашлянул и посмотрел мне прямо в глаза.
— Я хотел тебе сказать, что имею кое-какой опыт, хотя и не очень большой. Но думаю, что смогу быть внимательным. Признаюсь, что ты мне очень нравишься. Я, естественно, пользуюсь презервативом. Ногти я уже остриг, — и показал мне правую руку.
34
Я могу поговорить с тобой, Лаура? Совсем немного… (англ.)
Он говорил по-чешски отнюдь не безошибочно, но вполне свободно. Его акцент и чешское «рж» были очаровательны.
— Главное, хочу тебе сказать, что, по-моему, я люблю тебя.
Тут, кажется, я потеряла сознание.
Глава VI
Он был нежный, внимательный и предупредительный.
Похоже было, что он действительно любит меня.
И мне казалось, что я люблю его.
Я думала, что это именно тот мужчина, о котором всегда мечтала.
Английскому он меня особенно не научил, ибо мы (несмотря на его вечные протесты) говорили почти исключительно по-чешски. Я придерживалась мнения, что либо кто-то встречается с вами, либо учит вас языку, но сочетать эти вещи, на мой взгляд, невозможно. А уж если кто-то становится вашим любовником, можете ли вы постоянно спрашивать его, правильный ли предлог употребили в предыдущей фразе…
Но в то же время Джефф научил меня многому: не стесняться говорить о сексе. Отдаваться сексу. Не бояться говорить с официантами и с таксистами. Кататься на лыжах, употреблять арахисовое масло, бегать ради хорошей спортивной формы и курить траву. Завтракать в городе, держаться уверенно, путешествовать.
В конце концов научил меня даже летать.
Нью-Йорк очаровывал и ужасал меня одновременно.
Когда я была с Джеффом, преобладало очарование. Но вскоре Джефф нашел на один месяц место редактора в каком-то популярном спортивном журнале; он уходил в полдевятого утра и возвращался под вечер. Я оставалась в Нью-Йорке одна.
Первую неделю, к счастью, стояла прекрасная погода, и я все дни проводила неподалеку от входа в Центральный парк: наблюдала за кормящими матерями и двойняшками на роликовых коньках, учила английский, читала и писала маме и Ингрид длинные эсэмэски. А собственно, как пишутся романы? — однажды в этой связи осенило меня. Это всего лишь длинные
Ответить всем.
Потом погода испортилась, и на моей любимой скамейке посреди Strawberry Fields [35] мне стало холодно (я вам уже говорила, что я страшная мерзлячка?). Поэтому я переселилась в одно маленькое бистро на West 72 ndStreet, где мы с Джеффом несколько раз завтракали. Там пекли совершенно изумительные блины (ела я их с шоколадом или кокосом, а бывало и с классическим кленовым сиропом); кроме того, в бистро меня уже знали, и я могла спокойно просидеть там все дождливое утро, не привлекая к себе особого внимания. Одна симпатичная чернокожая официантка даже доливала мне (причем бесплатно) орехового кофе.
35
Земляничные поляны (англ.).
— Where are you from? [36] — однажды спросила она меня.
Мне приятно было, что она заговорила со мной. Только сейчас я заметила, что у нее перевязана левая рука.
— Czech Republik [37] , — ответила я. — Czechoslovakia.
Она подняла брови и кивнула, но это было не слишком убедительно.
Она спросила, что я делаю в Нью-Йорке.
С минуту я раздумывала: если быть искренней, мечтаю, попробовала я объяснить ей по-английски. Мечтаю здесь о мужчине своей жизни. Об идеальном мужчине…
36
Вы откуда? (англ.)
37
Чешская Республика (англ.)
— Об идеальном мужчине? — рассмеялась громко официантка. — Ты мечтаешь в Нью-Йорке об идеальном мужчине?! — повторила она и оглядела зал, обнажив розовые десны.
У меня создалось неприятное впечатление, что она собирается позвать из кухни всех своих сослуживиц и показать им меня.
Но, к счастью, этого не случилось.
— Идеального мужчины не существует, золотая, — только и сказала она мне в поучение и весело удалилась.
Послеобеденное время я проводила, главным образом, в вестибюлях гостиниц, преимущественно больших и шумных, чтобы не привлекать к себе внимания. Я садилась в какое-нибудь кресло и читала, но то и дело поглядывала на часы, делая вид, что кого-то здесь жду. За соседними столами молча сидели пожилые супружеские пары. Вот вам типичный пример: она с шиньоном, он с усеянными печеночными пятнами руками, они молча пьют кофе и дорогое вино и награждают улыбками лишь обслуживающего их официанта. «Супружество», — думаю я.
Однажды я сидела напротив двух молодых, но располневших японок, которые, сняв туфли, с болезненным стоном обматывали пальцы ног мягким пластырем.
— Can I help you? [38] — неожиданно спрашивает меня то ли сотрудник бюро обслуживания, то ли официант, но я лишь испуганно качаю головой. Даже не поднимаю глаз. И вот опять знакомое чувство: парализующая неспособность быть иностранкой. Играть эту роль. Улыбаясь, извиняться за произношение, улыбаясь, спрашивать дорогу, улыбаясь, потерянно разглядывать меню… Не будучи готовы принять эту роль, вы сразу же превращаетесь в неловкое, странное, подозрительное существо.
38
Я могу помочь вам? (англ.)