Роман с Пельменем
Шрифт:
Если уж мы с вами дорвались до правды, нельзя не отметить, правдолюбие - это самая агрессивная форма лжи. Потому, что стремление к правде базируется на остром чувстве мировой несправедливости. А вот это напрасно - мир справедлив! И в нем бы не существовало лжи, если бы... мы просто больше друг другу доверяли.
Глава 22. НОВЫЙ ГОД
У средневековых обезьян обычно рождалось по два детеныша. Одного из этих детенышей мамаша любила, а другого - ненавидела. Когда на обезьяну нападал злобный хищник, она хватала любимое чадо на руки и спасалась бегством. Нелюбимый обезьяныш, не желая дешево продать свою шкурку, цеплялся за спину жестокой мамаши и сам держался. Когда обезьяна понимала, что
* * *
Известно - с кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь. Таня стала ждать. Ей было очень интересно, на кого из претендентов можно рассчитывать, делать же собственный выбор она не желала и не умела.
В шесть вечера позвонила Маричка и предложила праздновать втроем или вчетвером у Валика, "чтобы это был праздник, а не очередная порнография". Это показалось кстати. Таня подумала, что дождется кого-нибудь и уйдет с ним из дому, дабы не было столкновений. Привлекала и возможность избежать интимных сцен, которыми все же лучше украшать будни, а не портить праздники.
Рено не заставил себя ждать. Он явился как всегда в помятом костюме, но с великолепным галстуком. В руке он держал бордовую с матерым стеблем розу, а подмышкой - бочонок пива и мокрый зонтик. Сев на пол (так во Франции принято разуваться), сей просвещенный европеец принялся копаться в карманах пальто и пиджака, пока не извлек шкатулку с кольцом - золото и рисинки зеленого камня. Подробно обсудив с Рено, что это за камень и настоящий ли он, Татьяна изложила свой план. Самодовольно пощупав принесенный бочонок, дескать, какой я догадливый! француз вновь обулся и успел подать своей даме пальто. Видимо, в Европе свирепые феминистки протестуют против подобной галантности, поэтому каждый раз Рено кидался к вешалке с восторгом хулигана. Припомню кстати и случай, когда его друг Дейв с негодованием отказался от поцелуя дамской ручки, сказав нахалке: "Ты меня используешь!".
Дождь прошел. Таня представила своего друга Валику, но несмотря на восторги Марички, он отнесся к Рено очень холодно. Это понятно, потому что при всей своей любви к эпатажу, француз не отличался тонкостью шуток. Он родился в маленькой бельгийской деревушке, но с тех пор вырос, возмужал и поселился в Париже. Это придало его натуре некую мучительно знакомую всем нам двойственность. Его приколы как раз годились для васильковских девчат. А Татьяна стояла там, как говорится, одной ногой. Иногда Рено ей нравился, а иногда - нет. Маричке Рено нравился все время, но был именно тот случай, когда видит око, да зуб неймет.
Маричка взяла Валика за руку и объявила сестре, что выходит замуж, мама согласна, и уже поданы документы. Все уселись за журнальный столик, причем Валик разлегся на диване, а Рено - на полу и стали жевать, уткнувшись в телевизор. Сестры иногда затевали разговоры о своем, о женском, но присутствие мужчин им мешало. Незапно повалил мохнатый снег, и за пятнадцать минут за окном образовался новогодний пейзаж. Уже набравшаяся богемных причуд Маричка надула губки и сказала: "Хоцю на улицю", а потом потянула жениха за штанину. Возникли робкие сомнения, как же быть с двенадцатью часами и шампанским, но упорство победило. Оделись как по команде, выскочили на снег.
На Крещатике СОВСЕМ НИКОГО НЕ БЫЛО. Вчетвером бегали по дороге, кидались
– Исидора, - обратилась к лошади Татьяна, - до чего ты докатилась, кого ты возишь?
– Исидора лизнула ей руку.
Эту лошадь еще жеребенком подарили Тане в бытность Мисс Украиной, потому, что дарили ей тогда кто попало и что попало. Сначала Исидорой занимался Антон, а потом ее выклянчил Джокер, чтобы ездить на Лысую гору, где и по сей день в полнолуние проходят рыцарские бои. Уж он ее и рисовал, и чистил, и прически делал из гривы, и фотографировал на ней фотомоделей, и даже скакал верхом на Русановские сады к Леночке Подладчиковой, которая нынче стажируется в Орлеане. И вот теперь с ее помощью развлекал в новогоднюю ночь Наташу. Развлекаемая при виде Татьяны Дмитриевны заметно стушевалась и попыталась затаиться за стройной лошадиной шеей.
– Познакомься, Рено, это Джокер, мой муж. Джокер, это мой жених Рено.
– Здравствуй, Женя. Вот ты, значит, куда стремился... Но все равно, Татьяна Дмитриевна, утром он должен быть на перроне, мы договаривались. Вы его уж, пожалуйста, отпустите вовремя.
– Начала было Наташа из укрытия, приняв Валика, как водится, за Пельменя. Джокер ей что-то шепнул, и она замолчала.
– Это Марина, моя сестра.
– Продолжала Таня с угрожающими нотками в голосе.
– Это Наташа, моя ученица. Любовница моего мужа. Дочь Раздобурдина.
– Ага. Очень приятно.
– Маричка попыталась разглядеть, что там за глазки сверкают на фоне Джокера, но в темноте ее зрение вело себя паршиво.
– Это Валик. Брат Пельменникова. Жених Марины.
– Валик сделал зверское лицо.
– Наташа, а как же вы не с Женей, он же ваш парень, кажется? Вполне могли бы встретить Новый год и втроем. Было бы весело.
– И раз уж мы собрались такой теплой компанией, - перебил ее Джокер, предлагаю открыть шампанское. Пока не поздно.
Рено хмуро отдал шампанское и сказал примерно следующее:
– Я лучше бы встретил праздник в обществе значительно более приличных людей!
Но никто не нашел времени обидеться на него. "Фаллос" (так Джокер называл многофункциональное сооружение, венчающее Майдан Нэзалэжности) стал громко отбивать удары, из бутылки брызнула пенистая струя и все стали пить из горла, по очереди и без очереди. А потом Наташа с Егором поехали, а остальные пошли...
До рассвета у Валика увлеченно резались в дурака пара на пару. Затем на первом поезде метро Рено доставил Татьяну прямо под дверь ее квартиры и на прощание нежно поцеловал. Татьяна, усталая, бросилась было на кровать, но, пошарив, обнаружила спящего Пельменя. Мерзавец откуда-то взял дубликат ключа, Таня давно уж его подозревала в подобных махинациях. Мгновенно пробудившись, юноша безо всяких предисловий исполнил обязанность Джокера, а потом свою обязанность и обязанность Рено, как он их понимал. А уж после, посмотрев на часы, подскочил и с криком:
– Боже мой, мы же с ней договорились на платформе!
– оделся и убежал. Одно поняла Татьяна - Женя был очень недоволен тем, что она всю ночь шаталась неизвестно где. Наверное, он жутко ревновал. И убежал так внезапно. Но если поимел, значит, простил, да?
* * *
Со времен Средневековья обезьяны заметно поумнели. В случае опасности, они плюют на обоих детенышей. В результате средняя продолжительность обезьяньей жизни значительно возросла. И рождаемость возросла тоже.
1 глава без номера. СВАДЬБА С ДРАКОЙ