Роман
Шрифт:
Прежде, чем могу понять, что происходит, я оказываюсь повернутой лицом к стенке, после того, как он толкает меня обратно в маленький проход нашей кабинки, где я до этого сидела… Наблюдаю за его спиной, как он отступает, быстро перемещаясь через темный бар. Я чувствую, что весь прогресс, которого мы достигли, исчезает, когда он выскальзывает за дверь. Я не хочу его.
Хорошо, я не хочу его желать.
“Знаешь, тебя ожидает холодный, ужаснейший день в аду от кармы, когда ты окажешься на моем месте.”
Возможно, Роман Уильям Пейн — дьявол. А сумасшедшая и ужасающая
Роман сломит меня.
Он позволит мне упасть.
Он причинит мне боль.
Он заставит меня истекать кровью.
Но я не смогу сделать ничего, чтобы остановить его. Я зашла слишком далеко, и это должно дойти до логического завершения.
Глава 5
Роман
Сидя в своем "Мазератти", находящимся в полумраке, специально созданным мною, когда я разбил несколько уличных фонарей, бросив в них камнем, я наблюдаю, как Хизер ступает на влажный асфальт, и вижу, как загорается неяркий свет от сигареты, когда она прикуривает ее, поглядывая в ту сторону, где утром был припаркованным мой автомобиль.
После того, как выдыхает полные легкие дыма, она садится на грязную бетонную лестницу и поочередно вытирает слезы, струящиеся по ее щекам, и подносит сигарету к губам.
Я даже не знал, что она курит. Это самая отвратительная привычка, которая может быть у человека и одна только мысль о ней, занимающейся чем-то подобным, разжигает мой гнев до нового уровня — ярости.
Внезапно, она поднимается со ступенек, щелчком отбрасывает половину сигареты на землю и направляется к своей машине, копаясь в сумке, даже не глядя, куда идет.
Она не замечает троих мужчин, пока они не окружают ее со всех сторон, а самый высокий из троицы не оказывается у нее за спиной, прижимая к ее горлу нож, используя свободную руку, чтобы повернуть голову девушки под странным углом. Оставшиеся двое приближаются к сумочке Хизер, но она отказывается отпустить ее, бормоча что-то слишком тихо для того, чтобы я разобрал слова.
У меня в бардачке есть охотничий нож и найдя его в своей машине, я выхожу из тени.
Прежде, чем я даже задумываюсь о том, что делаю, остриё лезвия моего ножа пронзает кожу на спине того, кто держит нож, и стоит позади Хизер.
Сбоку от себя, я вижу какие-то вспышки, и от этого рычу в ответ:
— Брось нож и отойди от девушки, — мне становится ясно, что Хизер никогда не нуждалась в моей помощи. Она удивлена, но у нее все под контролем.
Ее сумочка падает на землю, когда два черных девятимиллиметровых пистолета, оказываются нацелены между глаз обоих мужчин, которые стоят перед ней.
— Подними мою сумочку и стряхни с нее пыль, а затем передай ее рыцарю в ржавых доспехах позади меня. Двигайся медленно, —
Почему у Хизер Маккензи в сумочке даже не один, а два, девятимиллиметровых глока?
Кажется, я задаю неправильные вопросы, когда речь идет о мисс Маккензи.
— Хороший мальчик, а теперь "Мистер-Головорез", обойди вокруг и встань передо мной, — ее слова прорываются сквозь безлунную ночь, и один из мужчин начинает двигаться, заставив меня стоять там, как идиот, который принес нож на перестрелку.
— На мой взгляд, это закончится одним из двух вариантов. Я оставлю его на ваше усмотрение, парни. Первый, я могу позвонить копам и профукать еще больше своего времени, или вы трое, можете развернуться и свалить отсюда. Ну что, как вы хотите провести остаток ночи?
Одновременно, все трое медленно отступают назад, а затем быстро разворачиваются и убегают с парковки. Хизер запихивает оба пистолета в сумку и закидывает ее на плечо, поворачиваясь, и с улыбкой глядя на меня.
Я застываю на месте и задерживаю дыхание, пока взглядом сканирую каждый изгиб и черты лица Хизер, как будто вижу ее впервые.
— Я думала, ты ушел. Никогда бы не подумала, что ты — тот человек, который незаметно скрывается в темноте, чтобы удостовериться, что я добралась до своего автомобиля. Предполагаю, что ты предпочитаешь похвастаться своей храбростью, — она приближается, останавливаясь в дюйме от моего лица, когда прекращает свои поддразнивания.
Следуя своему врожденному рефлексу, одной рукой я обхватываю шею Хизер, а другой сжимаю запястья за спиной, толкая к кирпичному зданию и прижимаясь бедрами между ее разведенных ног. Взглядом изучая лицо девушки, я спрашиваю ее мрачным тоном:
— Что я тебе говорил о предположениях, Хизер?
Она трижды пытается сглотнуть у меня под рукой, прежде чем у нее это получается, а затем Хизер проводит языком по губам и ее дыхание замедляется.
После того, как ее дрожащие веки закрываются, она касается своим теплым дыханием моих губ и произносит:
— Нет, Роман, наверное, это была одна из твоих других девушек. Не помню, чтобы мы с тобой обсуждали тему предположений.
Рычание, да… рычание вырывается из моей груди, прежде чем я обрушиваюсь на неё своим ртом, проталкиваю язык внутрь и начинаю кружить, скользя по языку Хизер. Однако, прежде чем я успеваю обрести контроль над поцелуем, она вгрызается зубами в мою нижнюю губу, всасывая ее в рот, в то время как бедрами обхватывает меня вокруг талии и вжимается ими, притягивая меня ближе, и яростно скользя тазом по моему.
Меня охватывает дрожь. Я сжимаю волосы у основания ее шеи руками, а большими пальцами поглаживаю её высокие скулы. Руками, которые запутываются в ее мягких светлых локонах, я перехватываю контроль над поцелуем. Часть меня полагает, что это происходит так легко, потому что она испытывает слабость к моим действиям и власти, которой я обладаю. Но внутренний голос у меня в голове шепчет, что это не имеет никакого отношения к тому, что она слаба и связано лишь с тем, что Хизер добровольно передает мне контроль.