Романов. Том 16

Кощеев Владимир

— Это отличные новости, — приподняв бровь, заметила Виктория. — Нужно подготовить хороший подарок, соответствующий поводу. Но ты ведь не просто так об этом сказал, верно?

Я улыбнулся, погладив супругу по руке.

— Ты очень хорошо меня знаешь, дорогая, — заметил я. — Пермск готовится к борьбе против Иньлина, принца Поднебесной. И я пообещал Семену Константиновичу нашу поддержку.

Княгиня Романова нахмурилась. Убрав руку, она отвела взгляд.

— Надеюсь, ты не станешь воевать сам? Поднебесная — огромна, и у принца полно подданных. Даже твои силовые поля не удержат его магической мощи.

Я пожал плечами.

— С Мэйлин

это мне бороться не мешало, — заметил я. — Но не волнуйся, Вика, рисковать напрасно, ввязываясь в сомнительные авантюры, из которых могу и не выбраться, я не стану.

Моя супруга чуть расслабилась, впрочем, не слишком сильно.

— А с чего вообще у них конфликт, и как на это смотрит государь? — спросила она. — Мы же в союзе с Поднебесной империей.

— Мы в союзе с императором, — поправил я свою супругу. — Но у него и наследника хватает конкурентов. Как внутри династии, так и среди других китайских аристократов. Император завяз на чужой земле после падения Японского сегуната. Мэйлин уверена, что это будет использовано против ее отца. Война ведет к большим убыткам, а прибыль от нее пока что остается вопросом призрачного будущего. Так что я с ней согласен — возможность перечеркнуть порядок наследования сейчас имеется. Игорь I пока решения не принял, скорее всего, будет ждать просьбы помочь от императора. Регулярная армия Поднебесной сейчас на юге, а предполагаемое восстание Иньлина — на севере, как раз по соседству с Семеном и Константином Ефремовыми. Вот князь и готовится к возможному бою.

Однако было заметно, что Викторию мои слова не успокоили. Глупой она не была и прекрасно понимала, что опасения принцессы Поднебесной не на пустом месте возникли. Не стала бы Мэйлин паниковать из-за набора очередной армии родной страны. И уже один только этот факт заставил бы любого, кто хоть немного знаком с княгиней Пермской, отнестись к ее страхам со всей серьезностью.

— Что ж, будем надеяться, все обойдется, — подытожила недовольным тоном моя супруга, отставляя в сторону пустую тарелку. — Но готовиться к худшему.

Я кивнул, не оспаривая ее слов. В конце концов, судьба его высочества Иньлина может сделать кульбит, и кто-нибудь из его собственных братьев или сестер вполне может прервать жизнь мятежного принца.

Ну, или это могу устроить я. Сегодня у меня получилось воспользоваться артефактами Хранителей так, чтобы уничтожить почти пятьдесят человек, находясь в другом месте. Пустить через маленький портал шаровую молнию в его величество, когда тот будет сидеть на унитазе, конечно, не слишком благородно, однако может решить проблему на корню.

Другой вопрос — а нужно ли нам вообще вмешиваться во внутренние дела Китая? Пока император не запросил помощи, участие Русского царства будет выглядеть не поддержкой, а вторжением.

Но, полагаю, у Игоря I достаточно советчиков, чтобы при любом исходе привести царя к выгодному итогу.

* * *

Поднебесная империя, Пекин, посольство Русского царства.

Константин Евгеньевич Ефремов положил очередной отчет перед собой на столе и взглянул на подчиненного. Доклад из дворца, где император только что подписал указ об объявлении нелегитимным сбора войск в провинции Хэйлунцзян, выделенной его высочеству Иньлину, седьмому принцу, в управление.

— Что ж, это было ожидаемо, — вздохнул князь Амурский.

— Константин Евгеньевич, вы еще можете улететь, — произнес сотрудник

посольства, глядя на своего нового начальника. — Иньлин еще не перекрыл воздушное пространство.

Князь Ефремов жестко усмехнулся.

— Разве государь объявлял эвакуацию посольства? — спросил он.

— Н-нет, — с сомнением в голосе ответил подчиненный.

— Вот что я тебе скажу, Макар Филиппович, — заговорил Константин Евгеньевич, сложив руки на столешнице. — Вы здесь, вдали от родной русской земли, расслабились все.

Подчиненный напрягся, манеру нового начальника начинать издалека, плавно переходя к моральной порке, он уже усвоил. Как, впрочем, и другие сотрудники, часть из которых оказалась уволена за несоответствие в первый же день прибытия Константина Евгеньевича.

— Вас сюда поставили, чтобы вы доносили волю государя Русского царства до его императорского величества, — продолжил князь Ефремов. — Вы должны были олицетворять в Поднебесной империи стойкость и смелость русских людей, наш несгибаемый дух русского человека. Вы должны были воплощать в себе идеалы нашей благословенной страны. И вместо того, чтобы надеяться, что я отдам приказ в срочном порядке бросить посольство, находящееся в собственности Русского царства, оставить без поддержки подданных нашей страны, которые прямо сейчас находятся на территории Китая, и, поджав хвост, сбежать отсюда под защиту границы, вы должны сейчас готовиться грудью встать на пути любой угрозы нашей стране.

Макар Филиппович сглотнул. Любому, кто его бы сейчас увидел, стало бы очевидно — последнее, что собирался делать чиновник посольства Русского царства в Пекине, это вооружаться и защищать подданных родной страны. Думал сотрудник в первую очередь о том, как бы самому выжить.

— Более того, проявив трусость, — продолжая тяжело ронять слова, проговорил князь Ефремов, — вы даже не подозреваете, как это будет воспринято императором. Русские, заключившие с Поднебесной империей союзный договор, в панике бегут. Опасаются восстания, не доверяют действующей власти и самому монарху. Ты, Макар Филиппович, такого итога хочешь для нашей посольской миссии? Рассорить Русское царство и Поднебесную империю?

Константин Евгеньевич поднялся из-за стола, и его подчиненный поспешил подскочить на ноги. А князь Ефремов прошел к окну и, заложив руки за спину, выглянул на улицу.

Пекин жил своей жизнью. Столица империи не волновалась из-за набора войск в северной провинции. Работали лавки, мчались по дорожному полотну многочисленные автомобили. В углу напротив русского посольства с передвижной тележки торговали разливным супом с креветками.

— Простите, Константин Евгеньевич, — пробормотал Макар Филиппович, — но вы — единственный одаренный в посольстве. Мы простые царские люди, у нас нет магии, чтобы сеять смерть. Да даже из автоматов стрелять у нас только охранники умеют. Наш долг — служить Русскому царству не оружием.

Князь обернулся к своему подчиненному и усмехнулся.

— Чтобы защищать своих людей, никакой дар не нужен, — произнес Константин Евгеньевич. — Нужно мужество. И если потребуется, мы докажем, что оно у нас есть.

* * *

Казань, резиденция княжеской семьи.

Алексей Александрович смотрел, как Ирина Руслановна отдает распоряжения прислуге. Инструктировать женщин, которые присматривали за новорожденным княжичем Казанским, стало своего рода традицией у княгини Казанской.