Романовы forever
Шрифт:
Ступенчатые трибуны, возведенные на аккуратной лужайке, быстро заполнялись гостями. Можно было поспорить на корону Российской империи, что никто из зрителей сегодня не опоздает. Светские львы и тигры отечественного шоу-бизнеса последнюю пару недель не отходили от своих почтовых ящиков. Как манны небесной ждали конверта с логотипом канала в правом верхнем углу: на голубом фоне – пухлое белое облачко с маленькой, но острой золотой молнией. Внутри конверта таилось заветное приглашение на решающий раунд проекта «Великая княжна. Live» – на
Конверт с пухлым облачком пришел и премьер-министру. А ведь она об этом даже и не мечтала. После своевольной выходки Мелиссы, когда она подменила утвержденное задание, продюсеры ясно дали ей понять: отныне дорога на «Всемогущий» для нее закрыта.
И тут вдруг: «Имеем честь пригласить вас…» За подписью креативного директора. Странно. Но как приятно! Тщеславная Мелисса была на седьмом небе.
В вип-ложу она явилась первой.
Менее знаменитые зрители в данный момент рассаживались перед своими телевизорами. Согласно опросам, сегодня аудитория «Всемогущего» должна была побить все мыслимые рекорды. Сотни миллионов романтиков отчаянно хотели знать, чем закончится красивая сказка о прекрасной принцессе. Примерно столько же прагматиков отчаянно хотели сорвать куш – ставки на Ивана и Алексея принимались в тотализаторах и спортивных барах по всему миру.
– «Никогда не упускай случая заняться сексом или выступить по ТВ». Гор Видал, – сказал кто-то за спиной у Мелиссы.
Она обернулась. И не поверила своим глазам. Ей протягивал руку небожитель.
– Гавриил Левинсон. Рад познакомиться.
О майн готт! Креативный директор «Всемогущего». Собственной персоной. Здесь, рядом с ней, в вип-ложе! В своем фирменном образе: русская косоворотка под темным деловым костюмом; белые кроссовки. В жизни это смотрелось еще более абсурдно, чем по телевизору.
С другой стороны, не может же вершитель человеческих судеб расхаживать туда-сюда, облачившись в старый растянутый свитер. Внешний вид креативного директора главного телеканала страны должен шокировать и быть символичным при этом. Костюм – непременный атрибут бизнеса, в котором крутятся большие деньги; косоворотка (что может быть патриотичнее?!); кроссовки – обувь молодых и динамичных. Левинсон не был так уж молод – слегка за сорок, решила Мелисса, самый сок; но он, безусловно, был динамичен: темные глаза с дьявольской искоркой так и сканировали премьер-министра с головы до пят.
– Мелисса, – представилась она и пожала протянутую руку, радуясь, что надела облегающее платье цвета берлинской лазури и не поленилась завить волосы.
– Знаю. Вы сегодня хороши до неприличия, Мелисса.
Левинсон занял пустое кресло рядом.
– Благодарю вас, Габриэль, – церемонно наклонила голову глава правительства. Голос у нее слегка дрожал. – Я тоже рада познакомиться с вами.
– Как насчет пропустить все церемонии и перейти
Наглость? Беспардонность? Мелисса предпочитала слово «напористость». Дерзкий мужчина! Как это бодрило после общения с мямлей-Николасом.
– Согласна.
– Окей. Я сразу понял, что мы найдем общий язык, – удовлетворенно констатировал Левинсон. – Сразу, когда увидел тебя в том конкурсе.
Мелиссе стало неловко.
– Э-э, я как раз хотела попросить прощения за свою небольшую оговорку при прочтении задания…
– Это была не оговорка, – сразу пресек нелепое вранье креативный директор. – Конечно, ты сделала это намеренно.
– Э-э… – протянула Мелисса, не зная, что сказать.
– Это была великолепная импровизация! – неожиданно похвалил ее Левинсон и в знак одобрения даже похлопал по руке. – Мелисса, я был убит наповал. А это случается нечасто. Своей идеей о летающей свинье ты меня сразила, остановила пульс. Я даже перестал дышать на несколько секунд.
– Спасибо, Габриэль, я старалась, – растерянно отозвалась премьер-министр.
– После этого я был просто обязан пригласить тебя на рыцарский поединок. Кофе?
– Да! Да, пожалуйста! – воскликнула Мелисса. – Майн готт, целую вечность не пила кофе, в этой стране никто его не любит.
– Никто, кроме меня, – усмехнулся Левинсон. – Сейчас все будет.
Он нажал кнопку на своем перстне-разумнике. Мелисса прищурилась.
– Погоди, Габриэль, это что, кольцо марсианского всевластия?
– Так точно.
– Но его же еще не выпустили! «Владычица морская» только начала тестировать эту модель.
– Мелисса. Ты еще не поняла? Для меня нет ничего невозможного, – снова усмехнулся Левинсон и встал навстречу прилетевшему трудяжке-квадрокоптеру, нагруженному двумя картонными стаканчиками.
– Как в Нью-Йорке, – восхищенно выдохнула Мелисса, пригубив обжигающий американо. – Майн готт, Габриэль. Ты истинный архангел, посланный мне небесами.
Тем временем крутившийся внизу, на ристалище, Ангел Головастиков перестал разглядывать себя в карманное зеркальце, спрятал украшенный драгоценными камнями аксессуар в карман горчичного бархатного пиджачка и подошел поближе к камерам. Каждое движение ведущего сопровождалось звездным дождем: блестки на сверкающих штанах Ангела держались некрепко и уже усеяли все ристалище.
До прямого эфира оставалось несколько минут.
Почему же Мелисса так невозмутимо попивала кофеек? Почему она так спокойно болтала с симпатичным креативным директором? Почему она не подпрыгивала на месте, не планировала очередную диверсию?
Нет, она не отступилась от своих матримониальных намерений в отношении Николаса. Левинсон конечно же был хорош. Но она слишком долго охотилась за императором, чтобы вот так сразу сдаться.
Так в чем причина беззаботного настроения премьер-министра?