Романс о Розе
Шрифт:
Сбросив между тем оцепенение, служанка выскочила вперед и прикрыла хозяйку своим телом.
– О, миледи! – воскликнула она. Дрейк окатил ее холодным взглядом:
– Вон!
Девушка растерянно захныкала.
– Нет! – придя наконец в себя, закричала Розалинда. Подняв с пола рубашку, она приказала: – Не двигайся, Марибель.
Молодая девушка была на грани обморока. Она дрожала как осиновый лист, застыв в неудобной позе с широко расставленными ногами и раскинутыми руками.
– Розалинда' – рявкнул Дрейк. – Убери ее отсюда!
– Ты
Натянутое как струна тело Дрейка слегка расслабилось. Ее слова он воспринял как признание того, что она не смогла бы устоять, будь они одни. Господи, ни разу в жизни он так сильно не желал женщину' Может, это только оттого, что она недоступна?
– Розалинда… – глухо произнес он.
Ее сверкающие глаза сказали ему, что она понимает всю глубину его желания.
– Дрейк, мы еще не женаты.
Он бессильно застонал и грустно засмеялся.
– Будь проклята твоя добродетель!
– Почему, черт побери, ты ворвался в мой будуар без стука?
Дрейк махнул рукой на дверь:
– Любопытный человечек там сказал, что он должен подобрать тебе костюм для сегодняшнего представления.
О Боже!
– Да… я играю небольшую роль.
– Нет, не играешь. – Он угрожающе шагнул вперед, и Розалинда приготовилась к сражению.
– Нет, играю! Я не позволю тебе командовать мной в таком вопросе. Это моя единственная возможность познать радость, которую испытывает актер на сцене Никто ничего и не узнает. Я буду одета мальчиком.
– Розалинда, я не допущу, чтобы ты надела мужские штаны, и это мое последнее слово! Другие мужчины увидят тебя… они увидят, как… что ты… что твои ноги… ну, какие они… – Он красноречиво обрисовал в воздухе ее роскошную фигуру и сердито уставился на Розалинду.
Скрестив руки на груди, она заразительно рассмеялась:
– Ты ревнуешь.
– Нет.
– Да, ревнуешь.
– Нет!
– Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь другой увидел меня так, как видел ты.
– А вот здесь ты чертовски права! – Он ткнул пальцем в воздух, как бы подчеркивая свою мысль.
– Но никто не будет знать, что это я!
Он преодолел разделявшее их расстояние и, схватив ее за руки, притянул к себе так близко, что почувствовал аромат лавандовой воды, исходивший от ее волос.
– Я-то буду знать, что это ты, и, не в силах устоять, овладею тобой без всяких церемоний, словно шлюхой в борделе.
– О! – в ужасе ахнула служанка и, рыдая, выскочила из комнаты.
Глаза Розалинды тревожно вспыхнули вслед убегавшей девушке.
– Дрейк, – пробормотала она, когда его губы прижались к ее шее. Вздрогнув. Розалинда выгнулась ему навстречу. Потом, собрав в кулак всю свою волю, оттолкнула его на расстояние вытянутой руки. – У тебя очень тяжелый приступ похоти. Тебе явно нужна покладистая вдова, чтобы облегчить страдания.
– Не
– Вдовы никогда не требуют ничего, кроме… мастерства.
– А тебе откуда это может быть известно?
– Я слышала их сплетни при дворе.
Дрейк вздернул подбородок и сердито посмотрел на Розалинду.
– И что, скажи на милость, говорят эти самые вдовы?
– Говорят, что им нравятся мужчины с широкой грудью, особенно когда под камзолом так и играют мускулы.
Она игриво коснулась рукой его груди, и удерживая его на расстоянии, и лаская одновременно. Затуманенным взором он следил за ее рукой, словно кошка за мышкой, выжидая удобного момента для прыжка.
– Вдовам также нравятся густые шевелюры, но только не седые. – Она дотронулась до его сильного лба, потом провела рукой по его темным кудрям. Закрыв глаза, он невольно заиграл желваками. Но не сказал ни слова. Он был полностью в ее власти! – И они любят, чтобы у мужчины был чувственный рот.
Когда она провела кончиками пальцев по его приоткрытым губам, в нем словно лопнула какая-то пружина. Он схватил ее за руку чуть ли не яростно, перевернул запястье и стал покусывать шелковистую кожу, а потом принялся вырисовывать языком чувственные узоры.
Вся затрепетав, Розалинда вскрикнула, и Дрейк с радостью заключил ее в свои объятия.
– И это им нравится? – пробормотал он, и глаза его полыхнули пламенем.
– Думаю, да, – прошептала она в ответ.
Обхватив рукой ее голову, он с силой притянул к себе ее рот. Жадные губы упивались ее губами; его смелый язык, проникнув в ее рот, становился все более настойчивым Он целовал ее так страстно, что, когда отстранился, она никак не могла прийти в себя и все еще обнимала его. Она хотела большего.
Гораздо большего. И он доставил бы ей такое удовольствие.
Но она оттолкнула его и одернула рубашку. Вытерев рот тыльной стороной ладони, Розалинда сердито сверкнула глазами.
– Да, именно это и понравилось бы леди Эшенби.
Дрейк усмехнулся:
– Вы играете с огнем, мадам. Думаю, мне лучше поискать вдову, о которой вы говорите. – Мрачно хмыкнув, он направился к двери. – И клянусь всеми святыми, Розалинда: если ты появишься сегодня на сцене, я стащу тебя оттуда и при всех надеру задницу.
Эта угроза все еще висела в воздухе, когда он, распахнув дверь, тут же налетел на Тедиеса, который оглядел его с ног до головы и искоса взглянул на Розалинду.
– Дрейк? В чем дело? Дорогая моя девочка, ты еще не замужем.
Озорная улыбка пряталась под его усами, когда он увидел раскрасневшуюся пару.
– Приветствую вас, дядя, – произнесла Розалинда и почему-то закашлялась.
– Успокойтесь, Тедиес, – сказал Дрейк. – Ничего не произошло. Вы переговорили с королевой, как мы вас просили?