Романсеро
Шрифт:
От блох королевской породы!
На что вам держать монарха и блох?
Убор средневековый
Истлел и заржавлен, и новая жизнь
Одежды требует новой.
Недаром сказал немецкий поэт,
Придя к Барбароссе в Кифгайзер:
"Ведь если трезво на вещи смотреть -
На кой нам дьявол кайзер?"
Но если без кайзера вам не житье,
Да не смутит вас лукавый!
О милые немцы, не дайте прельстить
Себя умом или славой!
Не
Возьмите плебея, мужлана,
Не избирайте лису или льва,
Поставьте монархом барана!
Да будет им Кобес, кельнский дурак,
Колониева порода.
Он в глупости гений: замыслит обман -
И все ж не обманет народа.
Чурбан всегда наилучший монарх,
Эзоп доказал это басней:
Вас, бедных лягушек, он не сожрет,
Лягушкам аист опасней.
Не будет Кобес Нероном для вас,
Не станет гшраном без нужды.
Столь:мягкому сердцу стиля- модерн
Жестокоста варваров чужды.
То сердце спесиво отвергли купцы;
От них оскорбленно отпрянув,
Илоту ремесел в объятья упал,
И стал он цветком грубиянов.
Ремесленные бурши сочли
Властителем слова невежду.
Он с ними делил их последний кусок,
В нем видели гордость, надежду.
Гордились тем, что он презирал
Все университеты,
Что книги писал из себя самого
И отвергал факультеты.
О да, своими силами он
Обрел невежество разом,-
Не иностранной наукой был
Загублен в мозгу его разум.
Абстракциям философских систем
Он не поддался нимало:
Ведь Кобес -- характер! Он -- это он!
Меняться ему не пристало.
Стереотипную слезу
Он выжимает охотно;
Густая глупость на губах
Расположилась вольготно.
Он ноет, болтает, -- но что за речь!
В ней виден ослиный норов!
Одна из дам родила осла,
Наслушавшись тех разговоров.
Он пишет книги и вяжет чулки,
Досуги размечены строго.
Чулки, которые он вязал,
Нашли поклонников много.
И музы и Феб убеждали его
Отдаться вязанью всецело:
При виде пиита с пером в руке
У них внутри холодело.
Ведь сами функи -- Кельна бойцы -
К вязанью некогда льнули,
Но меч у них не ржавел, хоть они
Вязали на карауле.
Стань Кобес кайзером -- функов былых
Он воскресит благосклонно.
Лихая дружина будет при нем
Служить опорой трона.
Мечтает во Францию вторгнуться он
Начальником войска такого,
Эльзас-Лотарингский, Бургундский
Вернуть Германии снова.
Но не тревожьтесь, он будет сидеть
Среди домашнего хлама,
Над воплощеньем идеи святой -
Достройкой Кельнского храма.
Зато коль достроит -- придется врагам
Узнать, где зимуют раки:
Пойдет наш Кобес расправу творить
И всыплет французу-собаке.
И Лотарингию и Эльзас
Он разом отнимет у вора,
Бургундию начисто отберет,
Закончив постройку собора.
О немцы! Будьте верны себе!
Ищите кайзера дельно!
Пусть будет им карнавальный король,
Наш Кобес Первый из Кельна.
Весь кельнский масленичный союз
Ему в министерство годится.
Министры -- хлыщи в шутовском колпаке,
В гербе -- вязальная спица.
Рейхсканцлер -- Дрикес, и титул его -
Граф Дрикес фон Дрикесгайзер,
А рейхсметресса -- Марицебилль, -
С ней не завшивеет кайзер!
Наш Кобес в Кельне воздвигнет престол:
Святыня -- в священном месте!
И кельнцы иллюминируют Кельн
При этой радостной вести.
Колокола -- чугунные псы -
Залают, приветствуя флаги,
Проснутся три святых волхва,
Покинут свои саркофаги.
И выйдут на волю, костями стуча,
Блаженно резвясь и танцуя.
И "кирие элейсон"1 запоют
И возгласят "Аллилуйя..."
Так кончила белая дама речь
И громко захохотала,
И эхо зловеще гремело во мгле
Под сводами гулкого зала.
– -----------
1 Господи, помилуй
23
ЭПИЛОГ
Слава греет мертвеца?
Враки! Лучше до конца
Согревайся теплотой
Бабы, скотницы простой,
Толстогубой девки рыжей,
Пахнущей навозной жижей.
А захочешь -- по-другому
Можешь греться: выпей рому,
Закажи глинтвейн иль грог,
Чтоб залить мясной пирог,-
Хоть за стойкой самой грязной,
Средь воров и швали разной,
Той, что виселицы ждет,
А пока и пьет и жрет,
Выбрав мудро жребий лучший,
Чем Пелид избрал могучий.
Да и тот сказал потом:
"Лучше нищим жить, рабом,
Чем, уйдя из жизни этой,
Править сонмом душ над Летой
И героя слыть примером,
Что воспет самим Гомером".
Дополнения
* 1848-1856 *
Современные стихотворения и басни
МИХЕЛЬ ПОСЛЕ МАРТА
Немецкий Михель был с давних пор
Байбак, не склонный к проказам,