Романтика. Вампиры (антология 2012)
Шрифт:
— Завтра в полночь она прибудет на личном транспорте. Николай вмешиваться не может, ведь я не его вассал. — Тьенс смотрел в голубую чашку с чаем каркаде: напиток был красным, как бледная кровь, терпким и вяжущим, а потому нихтврен мог выпить его и не мучиться жестокими спазмами желудка. Но все же он не пил, а просто вдыхал аромат и смотрел на Лиану невозможно голубыми глазами.
— Ну а Джаф? Разве он не может заставить ее отвалить?
— У него… много других забот.
Вечная история. Полным-полно таких забот, что нам, жалким
— Помощь тебе в его график не вписывается?
— Я не просил, Лиана. У M’sieu нынче довольно проблем. — Он нахмурился, для пущего эффекта задействовав каждую черту лица.
— Так зачем тебе убивать эту Амелию? — Лиана постучала по столу обкусанными ногтями.
Здесь слишком холодно. Окончив учебу, она сразу же сбежала на юг и никогда не оглядывалась на прошлое.
Правильно. Никогда не оглядывалась назад. Поэтому я сейчас здесь.
Он устремил на нее взгляд отчаянно голубых глаз, в которых мелькнула тень, но она даже не удосужилась ее назвать.
— Она — мой создатель и явится, чтобы меня подчинить. Или причинить неприятности M’sieu. Так или иначе, с ней нужно покончить. К кому мне еще обратиться, если не к тебе?
Несправедливо. Ужасно несправедливо.Лиана сжала пальцы, к горлу подступил комок.
— Она — твой создатель, значит, ты не можешь ее атаковать. Каким же образом я смогу…
— Я могу ее отвлечь, сопротивляясь приказам. Я стар, я тоже Мастер, petite. Я буду ее отвлекать, а ты обезглавишь и освободишь меня. Легко, правда?
— Ничто никогда не бывает легким, — пробормотала Лиана.
Я говорю совсем как Данте. Впрочем, так и должно быть, ведь она меня вырастила.
— Как, черт возьми, могу я убить нихтврена? Я — смертная, Тьенс! Ты до хрипоты не уставал мне напоминать об этом.
— Просто отдели ее голову от тела. Не так и сложно. — Он задумался, словно собираясь что-то добавить.
Лиана вздохнула и откинула голову назад, чтобы ослабить сковавшее шею напряжение. Потом сказала:
— Ты хочешь, чтобы я с риском для жизни обезглавила твоего Мастера. Зачем мне это?
— Я могу довериться только тебе. — Он не смотрел на нее широко распахнутыми влажными и невинными глазами, но то, как он опустил взгляд в кружку, было еще хуже. Лиана вот-вот ожидала услышать всплеск. — Если бы на то была твоя воля, ты бы стерла мое сердце в порошок, и я не виню тебя за это. Но предательство… Нет! Это не в твоем характере.
На твоем месте я бы не была так в этом уверена…
— Сейчас уходи, Тьенс. Возвращайся завтра на закате, и я дам тебе ответ.
— Не сейчас?
— Однажды ты велел мне подождать. Теперь подождешь ты. — Она смотрела на свою солнечно-желтую кружку, которая стояла на поцарапанной и щербатой столешнице. — Хочу задать тебе один вопрос. Как
— Если я должен ждать ответа, то и тебе придется. — Тьенс поднялся с табурета и молча стоял на потертом линолеуме.
Лиана жила в настоящей развалюхе и вдруг ужасно устыдилась этого. Зато дыра стоила совсем недорого, и она понадеялась, что возвращение домой, к истокам, пройдет незамеченным.
Похоже на то, что я просчиталась, да?
— Отлично. Не забудь закрыть за собой дверь.
Лиана прислушивалась к звукам в коридоре. Специально для нее он шагал нарочито громко. С закрытыми глазами она отчетливо видела его ауру — строгое, восхитительное свечение ночного хищника с привкусом зла. Эти существа словно машины, созданные для обольщения и могущества. Кровопийцы! На миг в ушах загудело: тело инстинктивно отвечало на близость враждебного, опасного существа. Так, почуяв волка, дрожит овечка.
Входная дверь отворилась и закрылась. Когда аура нихтврена рассекла одним нежным ударом защиту вокруг дома, она срезонировала — тщательно налаженная, но не настолько сильная, чтобы, подобно неоновой вывеске, громогласно заявлять: «Я здесь, приходите, поглядите!» И вот он исчез, растворился под покровом окутавшей Священный Город ночи. После того как Тьенс исполнил трюк для отвода глаз, которым славятся нихтврены, в воздухе повисло лишь слабое мерцание.
Лиана раскрыла глаза и опустила взгляд. Левой рукой она обхватила ножны с катаной, а правую так сильно сжала в кулак, что обкусанные ногти впились в ладонь. В электрическом свете вспыхнул перстень в виде трех переплетенных колец серебристого металла с темным самоцветом, из глубины которого пробивался единственный тонкий зеленый луч, который померк, когда Лиана медленно и глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы избавиться от напряжения. Как учила Данни.
Это твой лучший друг,говорила приемная мать своим удивительным благозвучным голосом. Используй дыхание, ибо оно полностью подчиняется тебе. В отличие от всего прочего — сердца, сновидений или пряных ноток в ауре, которые делают тебя магом, а не шаманом или некромантом. В отличие от случайного генетического сбоя, благодаря которому ты превращаешься в объект ненависти нормалов и постоянных стычек с полицией Гегемонии.
Лиана взяла правой рукой горячую голубую кружку и, обжигая пальцы, поднесла ее к губам, на миг прижалась к краю, там, где могли бы оказаться его губы, если бы он соизволил сделать хотя бы глоток.
Можно бросить кружку на пол. Швырнуть в окно. Только потом придется убирать.
Она соскользнула с табурета, подошла к раковине и выплеснула содержимое. Размокший чайный пакетик сгустком крови плюхнулся в мойку. Лиана разжала пальцы и выпустила кружку, тут же пожалев, что не бросила ее и не разбила.
Потом сняла трубку громоздкого старомодного видеотелефона, висящего на стене. Набрала номер, который пылающими цифрами горел у нее в памяти. Вот бы он ответил…