Ромашка с шипами
Шрифт:
Ой.
Кажется, он просыпается.
Я хотела убежать, но ноги как будто приросли к полу…
Артур
— Чем сегодня займешься? — спрашиваю я Еву, когда мы заканчиваем наш долгий обед.
Я не хотел задавать этот вопрос. И что либо предлагать тоже не хотел. Я решил, что это плохая затея — звать ее с собой на велопрогулку.
Но мой язык, похоже, решил иначе. Он начал этот разговор помимо моей воли!
— Не знаю, — отвечает Ева.
И при этом хитро на меня поглядывает.
— Я иду кататься на велике, — сообщает мой взбунтовавшийся язык.
— Круто! Я бы тоже хотела. Можно же прокатиться по набережной? Там так красиво!
— Можно, — отвечаю я. — Тут рядом парк…
— Когда выходим? — Ева вскакивает со стула.
— Я тут все уберу и пойдем.
— Ты уберешь?
Ева таращится на меня с неподдельным удивлением.
— Ну да. Ты готовила, я мою посуду. То есть, моет посудомойка, а я ее загружу.
— Вау, — мечтательно выдыхает Ева. — Ты такой… хороший. Просто идеальный мужчина!
Я внезапно смущаюсь и даже, кажется, слегка краснею. Как девица на выданье, блин.
Да что за хрень со мной творится?
Ева убегает к себе. Минут через пять возвращается. Расстроенная.
— Слушай, у меня же нет спортивной одежды. Она приедет позже. Как думаешь, ничего, если я пойду в этих шортах? Они мягкие и удобные.
И крутится передо мной в тех самых шортиках, в которых рассекает по дому с утра. И от которых я все время старательно отводил глаза, когда она вставала и ходила туда-сюда по кухне.
Сейчас я глаз не отвожу.
Я, как зачарованный, пялюсь на ее аккуратную упругую попку, обтянутую трикотажной тканью. И чувствую, как весь мой организм очень горячо реагирует. Бурными аплодисментами, переходящими в овации.
Черт!
Плохая была идея позвать Еву с собой!
— Нет! — рычу я. — В этих трусах идти на улицу нельзя.
— Это не трусы! — дуется Ева. — Это шорты. Частично домашние, частично спортивные.
— Надень джинсы, — командую я.
— Но в них неудобно на велике!
— Или джинсы, или ты никуда не идешь.
— А шапку надеть? — язвит Ева.
— Чего?
— Ты мне не мамочка!
Нет, правда. Плохая была идея.
Я же хотел спокойно покататься, расслабиться, выбросить все проблемы из головы. Но при этом взял главную проблему с собой! Идиот.
Я понимаю, в узких джинсах не очень удобно кататься на велосипеде. Они того и гляди треснут сзади по шву. Или треснут мои глаза!
Они намертво приклеились к попе, которая выписывает передо мной восьмерки.
Ева оказалась продвинутой велосипедисткой. Носится, как угорелая, я едва
А Ева лихо отрывает попу от сиденья, крутит педали стоя, да еще и оборачивается на меня, как бы говоря: чего плетешься в хвосте, лузер?
И тут у нее звонит телефон. Она правой рукой вынимает его из сумочки, болтающейся через плечо, прикладывает к уху и начинает болтать.
Даже не подумав сбросить вполне приличную скорость. Рулит левой рукой, чего-то там хохочет в трубку. У меня сердце замирает от страха: а вдруг она сейчас навернется и разобьет свой изящный носик?
А она вдруг красиво спрыгивает с велосипеда, поджидает меня и заявляет:
— Слушай, мне надо бежать. Отвезешь мой велик в прокат?
Я роняю челюсть, а Ева срывается с места.
— Ты куда? — кричу я ей вслед.
Но она не оборачивается.
И я снова, как баран, пялюсь на ее удаляющуюся задницу…
Глава 11
Ева
Ленка решила, что я на нее обиделась. Ну да, было дело. Вчера я была на нее зла. После того, как я внезапно покинула клуб в обществе Артура, она мне писала и названивала, спрашивая, куда я подевалась.
Я ответила только после того, как добралась до дома. Ответила сухо и неприветливо.
А сегодня моя подруга позвонила с извинениями. И с предложением встретиться и погулять вместе. Без Шурика!
Корчить из себя обиженную я не стала.
Когда Ленка бросилась мне на шею, я тоже ее обняла.
— Ты злишься? — спрашивала подруга. — Обижаешься? Прости меня!
— Все нормально.
— Хочешь, я выгоню Шурика и мы будем жить с тобой? Вдвоем. Как мечтали.
— Вы что, поругались?
— Нет! Мы… У нас все супер.
— И ты предлагаешь его выгнать?
— Мне стыдно. Я повела себя не по-дружески…
— Ладно, проехали. Не надо никого выгонять. Я остаюсь у Артура.
— Правда? Ура!
Мы брели по Москве куда глаза глядят. Пялились по сторонам, любовались красотами, разглядывали прохожих.
Когда мы сели в уличном кафе поесть мороженого, Ленка вдруг выдала:
— Этот твой Артур… Он просто вау.
— Он не мой… Пока.
— Пока? — подруга хитро прищурилась. — Выкладывай!
— Мы вчера целовались.
— Вау!
— Но у него есть девушка.
— Вот это уже не вау. Но вполне ожидаемо. Еще бы у такого мужчины не было девушки! У него их, наверное, вагон и маленькая тележка.
— Да, возможно…
Как ни странно, фраза Ленки про вагон девушек меня успокоила. Если он меняет подруг каждый вечер, это значит, его сердце свободно.