Ромашка с шипами
Шрифт:
А потом ушел с индюшкой, откупившись от меня десертами!
Я вскакиваю, хватаю сумочку и вылетаю из ресторана.
Иду к подъезду, на полпути останавливаюсь и падаю на скамейку. Я не хочу туда идти! Там Артур со своей индюшкой.
Они там… Он там с ней… Целует ее теми же губами, которыми целовал меня!
Гад! Подлый обманщик!
Я снова вскакиваю и влетаю в подъезд. Захожу в квартиру и, не разуваясь, решительным шагом направляюсь к двери. Той самой, что
Я сама не знаю, зачем иду туда и что собираюсь сделать. Где-то на периферии сознания болтается мысль, что это плохая идея. Но я отмахиваюсь от нее.
Мне нужно посмотреть в глаза Артуру, даже если в этот момент он будет верхом на индюшке!
Я должна дать выход бушующей внутри меня ярости. Иначе я просто взорвусь!
Глава 14
Артур
— Ты с ней спишь?! — брызжет слюной Роксана. — С этой малолеткой?
Я крепко держу ее за плечо и веду подальше от ресторана. Молча.
— Ты педофил? Тебя возбуждают школьницы?
Никогда раньше я не видел Роксану такой разъяренной. И я не знаю, чего от нее ждать, когда она в таком состоянии. Одно я знаю точно — скандалы мне не нужны.
Я замечаю на стоянке у дома машину Роксаны. И веду ее туда.
По-прежнему не говоря ни слова.
— Куда ты меня тащишь? — возмущается она.
И пытается вырваться.
Я ослабляю хватку. Она освобождает свою руку. Мы останавливаемся.
— По-моему, тебе лучше уехать, — спокойно произношу я.
— Чтобы ты мог и дальше тискаться с этой писюхой? Ты с ней спишь? Признайся!
— Это тебя не касается.
— Я твоя девушка!
— Нет.
Роксана выглядит так, как будто пробежала марафон. Она раскраснелась, волосы растрепались, и даже, почему-то, тушь размазалась.
— Я тебя бросаю! — громко и как-то театрально заявляет она.
— Как скажешь.
— Козел!
Она идет к машине. Кстати, купленной мной. Садится, громко хлопнув дверью. Украдкой бросает на меня взгляд, забрасывая сумочку на сиденье.
Вероятно, надеется, что я брошусь извиняться. Она все время надеется, что я поведу себя так, как, по ее представлению, должен вести себя ее мужчина. Надежды никогда не оправдываются.
Я не ее мужчина.
Я просто жду, когда она уедет. Хочу убедиться, что она не передумает и не пойдет скандалить в ресторан, где осталась Ева.
Она уезжает. Я сначала направляюсь к ресторану, но потом разворачиваюсь. И иду в сквер.
Хочу побыть один. Могу я себе позволить такую роскошь?
Что-то в последнее время моя жизнь стала слишком сложной… Надо это исправлять.
Пока я бродил по скверу, мне позвонил Сан Саныч. Рассыпался в
И нет, она мне совсем не мешает…
Да, я нагло вру своему профессору! Если бы он видел нас полчаса назад…
Так. С этим надо заканчивать. Раз и навсегда.
Я иду к ресторану, но неожиданно замечаю знакомое черно-желтое платье. Ева спускается с крыльца нашего подъезда. Как она там оказалась? Я думал, она ест свой любимый тирамису…
А, впрочем, неважно.
Ева замечает меня. Останавливается. Ждет, когда я до нее доберусь.
— Нам надо поговорить, — заявляю я.
Она разворачивается и входит обратно в подъезд.
— Где твоя индюшка? — спрашивает она.
— Не важно.
— Я думала, вы с ней трахаетесь.
Двери лифта открываются, мы входим.
Я молчу. А что я должен на это ответить? Ева, по своему обыкновению, меня провоцирует. Но у нее ничего не выйдет.
Я настроен на серьезный разговор, а не на соревнование в дерзости и остроумии.
Ева открывает свою дверь. Я вхожу вслед за ней.
— Кажется, у тебя сложилось ошибочное впечатление… — начинаю я, лихорадочно подыскивая слова. — Что у нас с тобой…
— Взаимное влечение, — подсказывает мне Ева.
— Так вот, ты ошибаешься. Никакого влечения нет.
— Ты меня поцеловал! — возмущенно восклицает Ева.
— Я?!
Нет, ну это вообще ни в какие ворота… Я ее поцеловал! Да у меня и в мыслях такого не было! Я просто хотел попросить ее удалить фотку!
А она меня поцеловала.
Но доказывать сейчас, что там было… Выяснять, чьи губы совершили решающее сближение… Конечно, я не буду!
— У нас ничего не было, нет и никогда не будет. Я надеюсь, ты в состоянии это понять и принять.
— Это из-за индюшки? — спрашивает Ева.
Она упрямо сжала губы и дерзко вскинула подбородок. Ей явно не нравится то, что я говорю.
Ева падает в кресло. Хватает какого-то странного мягкого зверя с длинными ушами. Я не могу понять, кто это. Заяц?
Она его обнимает.
— Вот из-за этого, — я киваю на зайца.
— Что? Из-за Степы?
Ева таращится на меня глазами, в которых блестят слезы. Она моргает, чтобы загнать их обратно.
Я молчу. Что бы я сейчас ни сказал — будет только хуже. Пусть я лучше я останусь для нее бесчувственным чурбаном.
А, впрочем, я такой и есть.
— Ты хочешь сказать, я слишком маленькая для тебя? — доходит до Евы.
Я не отвечаю. И так все ясно!
— А если бы я была старше…
— Если бы ты была старше… Если бы я был моложе… И много разных других “если”. Просто выброси это из головы навсегда. Мы не будем вместе.