Ромашка
Шрифт:
Произошло то, чего больше всего опасался Хенниг. До первого ночного вылета бомбардировщиков оставалось часа два, как к нему в кабинет вошли прибывший на аэродром подполковник Лютц и капитан из контрразведки.
— Где Вернер?
— У самолетов, — ответил Хенниг, приглашая жестом гостей присесть. — В ноль один тридцать пять у него вылет.
— Его нет у самолетов, — возбужденно заявил капитан. — Восемнадцать минут назад он вышел из столовой. А перед этим он ездил в город на квартиру к Анне Шеккер.
— Я своевременно
— Я… — начал было капитан.
Лютц нетерпеливо махнул рукой.
— Дело не в этом, — пробурчал он. — Мы решили арестовать Вернера.
У Хеннига засосало под ложечкой. Но по тому сердито–вопросительному взгляду, какой бросил на него начальник гестапо, Хенниг понял, что вопрос об аресте еще окончательно не решен. Видимо, начальство Лютца предложило ему получить согласие на арест прославленного летчика у командира полка.
— Это полностью относится к вашей компетенции, — пожал плечами Хенниг. — Вы можете арестовать кого угодно…
— А ваше мнение? — впился в него злыми кабаньими глазками Лютц.
— Лично мне Вернер был всегда неприятен. Однако вы знаете его послужной список? О подвигах Вернера неоднократно трубили в газетах и журналах. Сам Геббельс написал о нем статью. Это — живая легенда. Арестовать такого летчика, не имея достаточных оснований…
Хенниг не закончил фразы и лишь скептически оттопырил нижнюю губу. Он снял трубку телефона.
— Дежурного по полку. Обер–лейтенант Штрубе? Где подполковник Вернер? Когда? Отлично! Найдите его, пусть он немедленно позвонит мне.
Командир полка положил трубку и обратился к начальнику гестапо.
— Дежурный только что видел Вернера. Он у самолета, готовится к вылету. Может быть, вы хотите, чтобы я вызвал Вернера сюда, в штаб?
Хенниг вел тонкую игру. Он делал вид, что умывает руки, и, поскольку он не несет ответственности за действия гестаповцев, ему совершенно безразлично, как они поступят с Вернером.
— Нужно еще раз все взвесить… — сказал подполковник Лютц.
— Господин подполковник, я попрошу вас сделать это как можно скорее, — сухо и официально заявил Хенниг. — Вам известно положение на фронте. Сегодня ночью полк выполняет ответственное задание командования. Командир дивизии меня предупредил… Если Вернер будет арестован или отстранен от полета в последний момент, мы можем сорвать операцию.
— А разве без Вернера ваш полк полностью теряет боеспособность? — ехидно спросил Лютц.
— По этому вопросу обращайтесь к командиру дивизии генералу Ригелю, — спокойно отрезал Хенниг. — Вернер — его любимец и протеже. Он отклонил мою просьбу лично участвовать в операции и приказал, чтобы бомбардировкой объекта руководил Вернер.
Это было правдой. Генерал Ригель не очень–то ценил
Лютц переглянулся с капитаном и засопел. Хенниг без особого труда мог отгадать то, о чем в этот момент думали начальник гестапо и контрразведчик. Ловить советских шпионов, подпольщиков — дело гестапо и контрразведки. Они проверяли документы Анны Шеккер и дали ей лучшую рекомендацию. А дурак Вернер…
Телефонный звонок оборвал размышления подполковника Хеннига. Звонил дежурный по полку. Обер–лейтенант Штрубе сообщил, что ему не удалось разыскать Вернера, и тут же, прерывая разговор с командиром полка, заорал уже, очевидно, не в трубку, а кому–то стоявшему вблизи: «Кто это лезет на дорожку без разрешения?! Чья машина? Болван! Остановите!!! Дайте красную ракету!»
— Что там? — нахмурился Хенниг. — Штрубе?!
Трубка молчала. Очевидно, дежурный куда–то убежал с пункта связи.
В двери кабинета громко постучали, и на пороге появился летчик в комбинезоне и кожаном шлеме.
— Прибыл по вашему приказанию, господин подполковник.
Хенниг, все еще прижимая к уху трубку, угрожающе поднял руку, но, рассмотрев вошедшего и поняв, что перед ним дежурный пилот санитарной эскадрильи, удивленно спросил:
— Кто вам приказал явиться?
— Мне передал ваше приказание подполковник Вернер, — ответил стоявший навытяжку летчик.
Хенниг оглянулся на начальника гестапо и побледнел.
— Штрубе?! Штрубе!! — тотчас же дико закричал он в трубку. — Слышите?! Задержать санитарную машину. Подымите истребители, пусть посадят, собьют. Слышите?!
Дежурный не отвечал. В эту минуту обер–лейтенант Штрубе, даже если бы он был вблизи телефонного аппарата и слышал голос командира полка, не мог бы вымолвить ни одного слова. На его глазах творилось что–то фантастическое. В небо все еще взлетали красные ракеты, запрещавшие взлет, и, несмотря на это, маленький двухместный санитарный самолет, чуть ли не давя сигнальщиков, разбежался по взлетной дорожке, поднялся в воздух и погасил бортовые огни…
16. ПРОЩАНИЕ
Санитарный самолет подготавливался к вылету на прифронтовой участок, чтобы забрать тяжелораненого гитлеровского генерала. Пилоту оставалось только пополнить запас горючего, но он не успел этого сделать, так как, услышав переданный ему подполковником Вернером приказ командира полка, сразу же побежал в штаб.
То, что на самолете имелся ограниченный запас горючего, наводило на мысль, что захвативший машину Вернер полетит к линии фронта по прямой. Зная скорость полета, можно было с точностью до нескольких минут установить, когда и в каком месте будет пролетать машина с красными крестами на крыльях. Это облегчало розыски и перехват.