Ромео с большой дороги
Шрифт:
– Они сегодня везли огромные деньги, – вылетело из Фени, – вот почему речь зашла о деревне! Она меня убрала из дома, чтобы не мешала!
Нина Ивановна округлила глаза.
– Сумму точно не назвали, обтекаемо сообщили: «Пара миллионов долларов». Петру Михайловичу повезло…
Феня потрясла головой. В мозгу помимо воли крутились очень нехорошие мысли: банда стреляла в инкассаторов в полдень, в полпервого на место происшествия явились менты, приехала «Скорая», пока уложили раненого, пока доставили в клинику… Да Анне раньше пяти вечера не
– Только ногу Петру Михайловичу прострелили, – довершила рассказ Нина Ивановна, – жив остался, на радость Анечке и деткам. А вот второго, напарника его, застрелили.
– Совсем? – прошептала Феня.
– Намертво, – подтвердила Нина Ивановна. – Крови там! Ну, я побегу. Ты когда за детьми зайдешь?
– Через десять минут, можно?
– Да хоть на ночь оставляй, – радушно предложила соседка и была такова.
Феня на дрожащих ногах отправилась на кухню и попыталась привести себя в чувство при помощи кружки крепкого чая. Постепенно в мыслях просветлело. Значит, Анна сумела убедить Федора совершить преступление. Но что-то не сработало, и Кулькин погиб. Как же поступить теперь Фене? Опрометью нестись в милицию? Сообщить о подслушанном зимой разговоре? Выдать Анну?
Несчастная нянька снова ощутила головокружение, и тут опять раздался звонок. Феня ринулась в прихожую и, не посмотрев в «глазок», отперла замок. Нянька ожидала увидеть Анну и Риту, но в прихожую ворвалась растрепанная Алевтина.
Не успела Феня охнуть, как всегда апатичная Аля закричала:
– Где сука?
– Тише, – испугалась нянька и, втащив красную от гнева Кулькину в прихожую, захлопнула дверь.
Аля, тяжело дыша, смотрела на Феню.
– Разве можно так орать? – укорила нянька Кулькину. – Соседи уши развесили, небось уж все к «глазкам» прилипли.
– Где сука? – повторила Аля.
– Кто? – отступила в коридор Феня.
– Анька!
– Она в больнице, у Петра Михайловича, – пояснила Феня.
Аля повернулась и молча пошла в комнаты.
– Вы куда? – возмутилась нянька. – В ботинках! Грязи нанесете!
– Грязи тут и без меня достаточно, – неожиданно ласково вступила в разговор Аля. – Так где эта сука? Отвечай! Куда спряталась?
– Я понимаю, что у вас горе, – попыталась обуздать Алевтину Феня, – но мы-то в чем виноваты?
– Горе? – протянула Аля. – Ах, горе! Да она моего Федора… Сволочь! Сука! …!
Феня испуганно заморгала, Аля живо обежала квартиру и вновь спросила:
– Так где, говоришь, она?
– Анна Сергеевна в больнице, – побоялась ругаться с явно ополоумевшей Кулькиной нянька.
– Деньги давай! – потребовала Аля.
– Какие?
– Те самые.
– Ничего не знаю.
– Врешь, сволота! – весело воскликнула Аля и начала громить квартиру.
Сначала Кулькина вывалила на пол содержимое шкафов в спальне, потом стала открывать комоды в детской.
– Перестаньте! –
Но Кулькина не обращала никакого внимания на просьбы и причитания няньки. Когда же Феня попыталась схватить Алевтину за руку, Кулькина глянула ей в лицо и спокойно сказала:
– Убью.
Феня мигом вспомнила рассказ Федора об уголовном прошлом Алевтины и замерла столбом.
– Так-то лучше, – усмехнулась Аля. – Катись отсюда, а я денежки поищу. Тут они, больше деться им некуда. А затем суку дождусь. Вали с глаз долой, пока не огребла!
Феня вышла из квартиры, села на подоконник на лестничной клетке и ощутила себя детской игрушкой – пирамидкой, из которой вытащили стержень. Сколько времени нянька провела у окна, она не помнила. Из квартиры Волковых не раздавалось ни звука, Аля затаилась. В конце концов лифт, заскрипев, замер на пятом этаже, из кабины вышли заплаканная Анна и еле передвигающая ноги Рита.
Глава 17
– Анна Сергеевна, – кинулась к хозяйке Феня, – убегайте скорей, там Алевтина сидит.
– Где? – шарахнулась в сторону женщина.
– К нам принеслась, – торопливо зашептала Феня, – невменяемая, все ваши вещи на пол из шкафов вывалила.
– Зачем? – испуганно поинтересовалась Анна.
– Деньги ищет, – обморочно ответила Феня, – те самые, что вы украли.
Анна зажала рот руками и прислонилась к грязной стене лестничной площадки. Рита растерянно глядела то на маму, то на няню, но женщины забыли о детских ушах и глазах.
– Ты знаешь? – ахнула Анна. – Откуда? Кто сказал? О, Петр! Вы с ним… того…
– Дура! – забыв про разделяющую ее с хозяйкой дистанцию, воскликнула нянька. – О чем думаешь? Не все такие, как ты! Не поняла? В квартире ждет Алевтина, а она ведь убийца.
Анна осела на пол. Феня схватила Риту, крикнула:
– Бежим скорей!
– Мамочка, – зарыдала девочка, – вставай…
– Ритуля, поторопись, – дернула воспитанницу за руку нянька.
– Не пойду! – завизжала Рита. – Не хочу!
Феня зажала школьнице рот рукой, но тут дверь квартиры Волковых распахнулась, из-за нее показалась Алевтина.
– Явилась, сука, – неожиданно весело сказала она.
Феня хотела впихнуть Риту в лифт, но девочка внезапно вывернулась из рук няни и ящерицей шмыгнула в дом.
Аля схватила Анну за шиворот.
– Вставай.
– Только не тут! – заквохтала Феня. – Лучше в квартире поговорите! Умоляю вас, девочки, милые, у вас дети, хоть о них подумайте…
Неожиданно женщины переглянулись, Анна вскочила на ноги и поманила Алю.
– Пойдем, поговорить действительно надо.
Абсолютно спокойно только что хотевшие порвать друг друга на куски тетки, словно добрые подруги, вошли в квартиру Волковых. Феня, перекрестившись, быстро заперла дверь изнутри и задвинула щеколду. Слава богу, стены в здании капитальные, теперь никто ничего не услышит.