Ромео с большой дороги

Донцова Дарья

– Это точно Секридов? – жалобно спросила я, кивая на Сергея.

– Да, – кивнул полковник. – Кроме прочего, есть примета – остатки татуировки. Вернее, рубец от сведенного пояса-змеи. Это Константин. Влюбленный Ромео…

– Где шуба? – закричала я.

– У нас, – ответил полковник, – ее вернут потом Тане.

Боровиков смачно выругался.

– Молчать! – рявкнул парень в мятых брюках.

– Ай-яй-яй, – укорил Секридова Дегтярев, – разве Ромео пристало площадно ругаться?

– Какой он Ромео, – скривился

парень, – бандит с большой дороги, убийца. Думаю, он и ту Люси не любит, просто денег у ее папаши лом.

Я молча смотрела на Сергея, в голове застучала мигрень.

– Ромео с большой дороги, – покачал головой Дегтярев.

Эпилог

Рита, безостановочно пившая несколько дней, пришла в себя и угодила в больницу. Я поехала навестить девушку, увидела, что она не выглядит изможденной, и не удержалась от укора:

– Ну зачем ты сбежала? Очень глупое поведение! Сначала заставила меня сидеть рядом до полуночи, а потом, едва я уехала, удрала?

– Ага, – почти весело согласилась Рита, – в квартире тихо так стало, но что-то все скрипит, шуршит… жуть! Ну я и рванула к Олеське, она через дорогу живет. В десять минут первого уже у нее под дверью стояла. Думала, только переночевать, а у Леськи гудеж… Она большие бабки огребла, удачную сделку совершила, жуткие комиссионные поимела. Ну и вошли в штопор. И вообще, твой совет идиотским был. «Сиди дома, не высовывайся, дверь никому не открывай…» А мусорный подъемник? Да меня б в живых давно не было! Хорошо, что тебя не послушалась.

– Я же не знала о приспособлении!

– И я тоже, – вздохнула Рита. – Но все равно, глупость ты мне насоветовала.

Мне стало обидно.

– Сама хороша, не рассказала правду о налете! Кстати, сейчас понимаю, что в момент нашей беседы ты допустила много нестыковок и ошибок. Например, зачем ты мне сообщила о проклятии Кулькиной? Почему дала телефон Фени?

– У меня голова заболела, – скривилась вдруг девушка и ткнула пальцем в кнопку, торчащую над спинкой кровати.

К моему огромному удивлению, на вызов тут же явилась медсестра и каменным голосом заявила:

– Больная нуждается в отдыхе.

Пришлось уходить. На пороге я обернулась и сказала:

– Похорони Феню по-человечески, поставь ей памятник.

Внезапно Рита села.

– Феня мне никто! Чужая старуха! Чего мне, всех посторонних в гроб класть? И денег у меня нет. Раз такая жалостливая, то сама и занимайся надгробиями!

Я молча повернулась к двери.

– Эй, погоди, – раздалось с кровати. – Получается, я до сих пор жена Секридова?

– Выходит, так.

– А он сейчас богат? Мне половина его дела не положена?

– Не знаю, – ответила я, – обратись к адвокату.

– Твой сын не возьмется?

– Думаю, нет.

– Почему?

Оставив последний вопрос без ответа, я вышла

в коридор. На душе было гадко. Но еще хуже стало дома. Танюшка, к которой мы приставили врача и психотерапевта, прекратила наконец безостановочно рыдать и принялась мучить домашних вопросами. Вот и сегодня, не успели мы сесть вечером за ужин, как в столовой возникла фигура, облаченная в мой любимый халат.

– Значит, я не замужем? – вопросила Татьяна.

– Нет, – ласково ответила Зайка.

– Просто сожительница, не имеющая никаких прав на имущество? – не успокаивалась Борейко.

– Тут имеет место юридический казус, – произнес Аркадий. – Можно попытаться возбудить дело о признании брака фактическим. Вы вели совместное хозяйство, тому имеются свидетели. Но Сергей уже женат. К тому же документы на имя Боровикова фальшивые, следовательно…

– Мне покажут фигу, – закончила вместо него Танюшка и вновь зашмыгала носом. – Все теперь понятно! Гад меня к себе не прописывал, брюлики дарил, но они у него хранились, даст надеть и убирает в сейф. И что, мне теперь в коммуналку катить…

– Мы купим тебе квартиру! – заявила Маня. – Или живи у нас! Всегда!

Я пнула девочку под столом ногой.

– Мое предложение руки и сердца остается в силе, – очень тихо промямлил Тёма. – И потом – шуба! Она ваша, а стоит очень дорого.

– Замолчи, кретин, – простонала Танюша, – без тебя тошно.

– Может, все-таки Сергей не Секридов? – вновь влезла в беседу Маня. – Вдруг ошибка?

– Нет, – помотал головой полковник, – сделан анализ крови, а он не умеет лгать. Да, кстати! Вот, смотрите.

– Что это? – без особых эмоций поинтересовалась Зайка, глядя на листок, который толстяк выложил на стол.

– Данные экспертизы, – мирно пояснил Александр Михайлович. – Они подтверждают: Тёма мой сын. Думаю, результаты анализа, который затеяли вы, покажут то же самое.

– Они еще не готовы, – покраснела Маня.

– Ничего такого мы не затевали! – заявила я, ощущая, что щеки тоже начинают кипеть.

Дегтярев хмыкнул, а Тема улыбнулся.

– Мы с папой решили сдать кровь, чтобы избежать двусмысленности. Конечно, моя мама не была святым человеком, но ведь возможны ошибки, искренние заблуждения. А теперь сомнений нет. Я роднее некуда! Сын! И не хочу никуда уезжать!

– А мне куда деваться? – плаксиво занудила Танюшка.

Я постаралась сохранить спокойствие. Значит, теперь в нашей семье прибавление – придется привыкать к Тёме. Нельзя же обидеть полковника и выставить его сына вон. Кстати, Тёма не такой уж и противный. Вот мысль о том, что Борейко останется у нас еще как минимум на полгода, не доставляла ни малейшей радости. Надо ей прямо сейчас сказать: «Таня! Переезжай в гостевую спальню!»

Я раскрыла рот, но Тёма опередил меня:

– Не хочу расставаться с вами, я вас люблю…