Ронни. Автобиография
Шрифт:
Моим третьим соло-альбомом был «Mahoney’s Last Stand» («Последнее похождение Махони»), на котором Ронни Лейн и я играли инструменталы для звуковой дорожки фильма. И вот в Лос-Анджелесе я решил записать свой 4-й альбом «Gimme Some Neck» («Чмокни меня»), и собрал временную группу, в которую вошли Чарли, Мик и Кит, плюс Мик Флитвуд, Ян Маклаган, Бобби Киз и Мик Тейлор в различных вещах [27] А самым большим сюрпризом из всех стал вклад Боба Дилана.
Эрик Клэптон работал над своим альбомом «No Reason To Cry» («Нет причин плакать») в «Shangri-La» — студии «the Band»
27
Последний не указан в выходных данных этого альбома — возможно, Ронни спутал его участие с диском «Now Look» — прим. пер.
Он продолжил: «…Дилан. Он здесь играет на басу в одной из твоих песен».
Я сказал: «Б**, я выезжаю».
Впервые я познакомился с Бобом на вечеринке «Faces» в Нью-Йорке сразу после того, как я записал свой первый соло-альбом в 1974-м. Я очень хотел, чтобы мой альбом хорошо встретили, особенно такие музыканты, как Боб, но я и не мечтал, что он знает о нём.
Никто на вечеринке не узнал его. Он просто смешался в толпе. И я знаю, что кое-кто подумал, что он — фотограф. Так вот, он протиснулся сквозь толпу и вынырнул из неё неожиданно передо мной; первое, что он сказал, было: «Мне очень нравится твой альбом».
Это просто свело меня с ума. Это заставило меня думать, что я делаю что-то правильное. Мы поговорили минут пять или около того, пока к нам не подошел Питер Грант и заявил: «Привет, я — менеджер «Led Zeppelin»».
Боб поглядел на него и отрезал: «Эй, я же не лезу к тебе со своими проблемами!..»
В следующий раз я встретил его той ночью в Лос-Анджелесе. Я рванул в «Shangri-La» и в конце концов провел там 2 дня, тусуясь с Бобом. Мы всю ночь играли музыку, как и на следующий день. Когда мы останавливались для перекура, Боб исчезал с какой-то девушкой, у которой была больная нога.
«Shangri-La» когда-то была борделем. Туманный лабиринт извилистых коридоров превратился в звукозаписывающую студию… странные запахи и маленькие спаленки, куда можно было завалиться. Кто-то показал мне мою комнату, и когда я наконец собрался лечь спать, то все мои одеяла пропали. Я решил пустить в дело свои способности детектива и прочесал всю комнату. Окно было открыто, и занавески развевались по ветру. Самое простое, что можно было предположить — это что кто-то спер мои одеяла и выбежал через окно.
Когда я взглянул в окно, я увидел на расстоянии небольшую палатку в поле. При дальнейшем исследовании оказалось, что там Боб занимался со своей хромоногой девочкой цыганской любовью. Но он не только «сделал» эту подбитую пташку, он «сделал» ещё и мои одеяла.
Я люблю Боба, но когда наступала пора играть, нам приходилось вытаскивать его из-за кустов и начинать все сначала. В то время он сочинял песню «Seven Days» («Семь дней»), и я понял, что и он любит меня, потому что он ни с того ни с сего отдал её мне. Он сказал: «Можешь взять её, Вуди», так что я записал её на своем альбоме «Gimme Some Neck».
В течении многих лет я много раз помогал ему — и на альбомах,
Когда наступило время вступит мне, там закричали: «Мотор!» Я вошел в роль, как вдруг Редж немедленно закричал: «Е***ь! Оно курит и ходит!»
«Стоп!»
Немного позже, во время перерыва, я попросил Боба пройтись со мной и раскрыть мне странный феномен Реджа (который на самом деле был лидер-вокалистом). Он сидел развалясь, бренчал на 4-х струнке «Фендер», и я сказал: «Эй, Редж, я не знал, что ты играешь на басу. Давно ты этим занимаешься?» Он ответил: «Весь гр***ный вечер».
Боб для меня есть и всегда будет неиссякаемым источником вдохновения, настоящим другом.
15. Варвар
Когда «Стоунз» объявили, что не будут гастролировать в 1979-м, что нарушало традицию, так как следующим после американского турне летом мы обычно приезжали в Европу. Чарли Уоттс создал группу под названием «Rocket 88» с Яном Стюартом, Алексисом Корнером и Диком Моррисси. Это была буги-вуги-группа, которая была собрана из-за того, что ребята, которые в ней играли, просто любили играть. Чарли сказал, что им хорошо вместе, так что я решил, что будет весело, если я придумаю для себя нечто подобное, и поскольку у меня было время — «Стоунз» не поехали в турне — я собрал нескольких своих товарищей и поехал в турне с ними. Это была работа на общественных началах, тем более, что гастролировать — это в моей крови. Я съездил в три турне в 1975-м, потому что я мог сделать это, потому что в те дни уровень моей энергии был очень высок, и потому что это было моё — работать, не останавливаясь.
Так что я позвонил всем вокруг и осмотрительно собрал гремучую смесь музыкантов, которые ранее никогда не играли вместе, да и позднее — тоже, если уж на то пошло. Я пригласил Кита, и это был первый раз, когда он поехал в турне с моим собственным материалом. Я пригласил Бобби Киза на саксе и Яна Маклагана на клавишных. Потом я пригласил Джозефа Моудлиста, также известного как Зигабу. Он был в первоначальном составе «the Meters», играл с братьями Невилл и прославился тем, что придумал барабанный стиль под названием «фанк второй строчки». Еще я пригласил Стэнли Кларка — лучшего на свете джазового басиста, который, как я убедился много позднее, испытал на себе моё влияние. Он сказал мне, что я был главной причиной, по которой он начал играть на басу, услышав мою игру в группе Джеффа Бека.
У нас были две гитары, клавишные, бас, барабан и саксофон, и мы назвали себя «the New Barbarians» («Новые Варвары»). Итак, мы начали самое безумное в мире турне, менеджером которого стал Джейсон Купер, на которого я вышел через Тони Кертиса, и который был самым сумасшедшим (он в прошлом был футболистом) и самым габаритным менеджером в мире. Джейсон был одним из тех, кого Кит просто не переносил на дух. Кит ненавидел Джейсона настолько, что однажды обратил его в бегство по полю, грозя ему пушкой и 44-ми причинами, по которым он должен «оставить Ронни в покое».