Россини
Шрифт:
— Поверьте, если вы не узнаете меня, эти люди не разойдутся, потому что они ждут меня, хотят, чтобы я вышел на балкон.
Когда же наконец ему удалось сделать это и предстать перед толпой, он был встречен ураганом аплодисментов. Оркестр под управлением Хабенека исполнил увертюру, вызвав бурю восторга. Потом Нурри, Дабади и Левассер спели сцену клятвы. В том же доме выше этажом жил маэстро Буальдье, он спустился в квартиру Россини и обнял его под бурную овацию толпы.
Но в театре, несмотря на восторги знатоков, оперу все еще не понимали. И спустя десять дней Россини решил уехать в Италию.
— Вернусь, —
Всегда радостно возвращаться в Италию, только на этот раз маэстро не встретит в Болонье поцелуем мама, которая всегда с нетерпением ожидала его и, счастливая, горячо обнимала своего сына-трнумфатора. Дорогая мама, как горестно сознавать, что не увижу тебя больше!
Это единственная печаль, омрачающая радость возвращения. В Болонье он встречается с отцом, со славным, как и в былые времена, Виваццей, тоже тяжело переживающим утрату.
По пути в Болонью Россини ненадолго задерживается в Милане. Тут он отправляется в театр Каинобиана послушать оперу «Пират» одного молодого композитора, о которой отзываются очень хорошо. Молодого маэстро зовут Винченцо Беллини.
— Молодой! Можно подумать, будто я уже такой старый! Всего на девять лет старше.
Автор «Пирата» учился в Неаполитанской консерватории, когда Россини властвовал в Сан-Карло.
Известие о том, что на спектакле будет сам Россини, вызвало ажиотаж, и миланский театр был переполнен. Публика хотела снова видеть маэстро, который после парижских триумфов стал поистине мировой знаменитостью (его оперы идут даже в Америке), ведь именно в Милане на премьере «Пробного камня» он одержал первую крупную победу.
Но в этот вечер, 26 августа 1829 года, а потом и следующий спектакль Россини слушает «Пирата», сидя в ложе за шторой, и тут его смогли навестить только немногие друзья и представители властей.
— А знаете, почему маэстро не хочет показываться? — ехидничают те, кто не мог побывать в ложе. — Потому что у него теперь вот такой огромный живот и он стал совсем лысым. Он боится произвести плохое впечатление на тех красавиц, за которыми ухаживал прежде.
— И с каким успехом!
— Это верно. Тогда. А теперь? В таком виде?
Напрасное ехидство. Россини нисколько не боится показываться на людях. Он даже гуляет по Милану пешком. А лысину скрывает искусный парик. Однако в ложе вместо маэстро все видят синьору Изабеллу Кольбран-Россини, и она вызывает всеобщее любопытство.
— Хорошо сохранилась.
— Не постарела. Всего на семь лет старше мужа.
— А ему сколько?
— Тридцать семь с небольшим. Говорят, они все время ссорятся. Часто бывают скандалы.
— В самом деле?
— Она ужасная мотовка, а он очень жадный. Она все спускает в карты…
— Но она же очень богата!
— Она все переписала на имя мужа.
— Неосмотрительно!
— А теперь он не дает ей денег. В Париже она вынуждена была давать уроки пения, чтобы заработать несколько франков.
— Но это неправда! Ее муж очень добрый человек!
Россини захотел познакомиться с автором «Пирата» и поздравить его. Ему представили красивого юношу, бледного, тоненького, светловолосого, с очень нежным лицом. Ему двадцать семь лет, но выглядит он совсем
— Маэстро, ваши триумфы… Ваша слава… Весь мир у ваших ног… Я ваш скромный, но восторженный почитатель…
— Оставим комплименты, молодой человек. Я привык к ним и знаю им цену.
— Но я… Еще в консерватории… Представляете, Дзингарелли запрещал нам изучать вашу музыку.
— Знаю, знаю. И вы пели ее у себя в спальне.
— И слушали в Сан-Карло, куда бегали под предлогом, будто идем навещать родственников… И аплодировали.
— Знаю, знаю. Аплодировали, как сегодня вашему «Пирату».
— О, гораздо больше. Мы аплодировали гораздо больше.
— Молодой человек, я хотел сказать вам вот что. Вы написали прекрасную оперу. В ней видна еще юношеская неопытность. Но дай вам бог, чтобы у вас всегда был только этот недостаток! Вы начинаете тем, чем многие другие заканчивают.
Когда маэстро приезжает наконец в Болонью, в начале сентября, его встречают как короля. Но он сразу же укрывается в Кастеназо, на вилле жены.
— Я буду жить как Цинциннат [77] , — говорит маэстро.
77
Цинциннат — римский патриций, консул, диктатор. Согласно преданию был образцом скромности, доблести и верности гражданскому долгу.
— Будешь писать еще одну оперу? — спрашивает наивный Вивацца.
— Нет, нет. Я хочу сказать, что займусь теперь сельским хозяйством.
— Но вы же гораздо больше заработаете денег своими операми.
— Да, но я хочу жить спокойно.
И он клянется, что больше и слышать не желает о театре и музыке. Надолго. Но, естественно, в том же сентябре и в октябре соглашается дирижировать в театре Коммунале весь оперный сезон, репертуар которого составлен в основном из его опер — «Отелло», «Семирамида» и «Танкред». Главную партию в них исполняет изумительная певица — Джудитта Паста. Однако после спектаклей маэстро каждый раз уезжает в Кастеназо. Но в октябре уже холодно, и Россини с женой перебираются в Болонью, в палаццо, который он купил еще шесть лет назад и переделал на свой вкус, потому что ему доставляло удовольствие изменять обстановку, убранство и архитектуру дома.
Теперь он полностью отдается светской жизни: приемы, на которые его приглашают едва ли не каждый день, приемы, которые в оставшиеся дни он устраивает друзьям у себя, музыкальные вечера, на которых выступают лучшие певцы и музыканты, приезжающие в Болонью, и на которых «сам кавалер Россини», сообщают газеты, и «его прекрасная супруга» исполняют дуэты, вызывая бурные аплодисменты. Жизнь его спокойная и удобная. Отдых и музицирование в равной мере заполняют ее. Маэстро поднимается в полдень, как приучила его парижская театральная богема, и ложится в полночь. С полудня до полуночи — обеды, приемы, концерты, ужины. Главным образом, обеды и ужины. Россини еще раз убеждается, что Болонью не случайно называют «жирной».