Россия 2020. Голгофа
Шрифт:
Тайзиев бесцеремонно протянул руку, пощупал. Пальцы вместо податливой плоти наткнулись на что-то бугристое…
Понятно дело.
— Машины. Двор.
Охранники побежали вниз. Дело в том, что Тайзиев понимал в безопасности, наверное, больше, чем все казанские «амиры» вместе взятые, и там, где он был, был и «Персей», всеполосный блокиратор радиовзрывателя. Скорее всего, где-то неподалеку стоит машина, и куратор напряженно ждет взрыва. Если взрыва не будет, он и сам нажмет на кнопку…
Тайзиев взял нож. Разрезал платье на груди, справа…
Где-то на улице загремело ружье и застучал
Смертницу удалось обезвредить за несколько минут. Ее целью было не метро, ее целью был конкретный человек, потому и взрывчатки у нее было мало. Граммов сто, не больше, и шарики из какого-то прозрачного твердого материала, не из стали. Они были спрятаны в бюстгальтере на груди. Тот, кто отправил эту б… сюда, отлично понимал, что охрана, конечно, проявит бдительность, но лапать женщину за грудь не будет, здесь по этому поводу будет скандал. Просто проведут под аркой металлоискателя, который они стащили в бывшем здании райсуда, и если не зазвенит, дальше искать не будут. Тем более баба не в никабе, накрашенная и больше похожа на б…, чем на ангела смерти. Кто-то весьма искусный в своем деле сделал это взрывное устройство, в котором просто не было металла, способного вызвать срабатывание детектора.
Баба была обширянная. Конкретно. Кто-то ширнул ее в машине перед тем, как отправить сюда. Когда она проходила рамку, она еще была нормальная, подозрений ни у кого не вызвала. Потом уже была в «неадеквате», вот и привлекла внимание охраны, только зарезать не успели. Если бы она прошла в кабинет, то привела бы в действие взрывное устройство. Сто граммов хватило бы для обоих…
Сейчас, сидя в отдельной комнате, баба блевала в тазик под бдительным присмотром охраны. Ее уже колбасило от совместного воздействия остатков наркоты и таблеток, которые дают наркоманам, чтобы избавить их от пагубных пристрастий…
А сам Тайзиев со своими людьми остановился у поймы в нескольких километрах от города, в месте, которое он хорошо знал. Тут раньше хорошо было рыбачить, сейчас, наверное, еще лучше, потому что рыбам есть чем питаться и всем сейчас не до рыбалки.
Из внедорожника, багажный отсек которого был застелен полиэтиленом, вытащили труп, двое раскачали его за руки, за ноги и бросили в воду. Затем достали еще один труп и сделали то же самое. Затем достали третьего, еще живого, и бросили под ноги полковнику Тайзиеву.
Полковник присел на корточки, держа в руках пистолет.
— Кто ты такой? Нохчо ву?
Раненый, а именно у него после штурма вырвали зажатый в руке мобильник, которым он посылал сигнал на взрывное устройство, молчал, только смотрел в лицо полковника блестящими, черными, как обкатанными водой голыши, глазами.
— Шо исмак? [68] — спросил Тайзиев на арабском.
Раненый снова не ответил.
— Хад ба хак [69] , — сказал Тайзиев и приставил пистолет к его лбу.
68
Как тебя звать, назови свое имя (арабск.).
69
Я убью тебя (арабск.).
— …И никак не считай тех, которые убиты на пути Аллаха, мертвыми. Нет, живые! Они у своего Господа получают удел, радуясь тому, что даровал им Аллах из Своей милости, и ликуют они о тех, которые еще не присоединились к ним, следуя за ними, что над ними нет страха и не будут они опечалены… [70] —
Это был хашишин [71] . Смертник.
70
Аль-Имран 169–170.
71
Люди Старца Горы, смертники. Слово это происходит от слова «гашиш», благодаря которому убийцы могли перед тем, как идти на дело, своими глазами увидеть рай и гурий, которые их ждут. От этого же слова происходит слово «ассассин», которое во многих языках обозначает профессионального убийцу. Считается, что секта асассинов была полностью уничтожена до последнего человека монголами, которым такие соседи совсем не были нужны.
Полковник Тайзиев приставил ствол ко лбу раненого и выстрелил. Поднялся, достал чистый носовой платок и начал вытирать лицо…
— Убрать? — осмелившийся приблизиться охранник показал глазами на реку.
— Не надо. Подождем…
Меньше чем через час еще два внедорожника, «Шевроле Субурбан» и «Мицубиси», свернули с дороги и, продравшись через кусты, выкатились на поляну. Несколько крепких, вооруженных автоматами молодых людей вытащили из багажников и бросили под ноги Тайзиеву двоих, связанных и сильно избитых…
Это были блатные. Они до сих пор сохраняли контроль над ситуацией в городе, а бывший мент для них был проще и понятнее отмороженных исламских фанатиков.
— Кто это? — спросил Тайзиев.
Один из блатных пнул по голове одного из похищенных.
— Это тот, кто тебе нужен. Второго просто взяли, с ним был…
— Как его имя?
— Гараев. Ришат Гараев. Это он свою сеструху послал подрываться, больше некому. Он мотался, потом психом стал этим… зеленым, с ними закорешился. Сеструха у него в «Гадком койоте» танцевала, трахалась с кем попало. Амина зовут… звали. Он ее резал за это, весь район знает.
— А этот?
— А хрен знает, начальник, просто с ним был. За него платы нет.
Тайзиев достал из кармана нетолстую пачку долларов, перебросил ее старшему из бандитов:
— Рахмат, Гусь.
Угол [72] осклабился:
— Всегда рады, начальник. Случ чего — только маякни…
До чего дожились… уголовникам и то плохо живется, уголовники и то боятся. А как обычным людям живется?
Тайзиев поднял пистолет и выстрелил в голову одному из похищенных. На лбу появилась бордово-черная точка, брызнули мозги.
72
Угол, углы — жаргонное название уголовников в полицейской среде, прижилось в последнее время.
— До связи, начальник… — Угол, увидев такое, поспешил ретироваться, заметив про себя, что сущность Тайзиева — «ломом подпоясанный» — воры прояснили для себя верно. Не зря сам Тимур не считал западлом с ним за один стол сесть…
— Поднимите-ка этого… — сказал он, показывая стволом на Гараева.
Двое аскеров выполнили команду.
— Кто приказал? — Тайзиев приставил пистолет к голове Гараева.
Тот молчал и косил куда-то взглядом.
— Амира своего ищешь? Там он, там… Говорил, мол, не думай о секундах свысока, все равно кто на пути Аллаха подох, тот вечно жив. Ты так же думаешь?