Россия будущего - Россия без дураков!
Шрифт:
У нас же напрашивается только один, зато самый главный вопрос: действительно ли русские такие дикие?
Глава 2
КАКИЕ БЫВАЮТ РОССИЯНЕ
Откуда они, эти народы, эти горделивые нации, эти мощные государства, что встают передо мной?… Они называются разными именами и управляются по-разному, но все они англичане, ибо я слышу голоса одного народа… Я вижу огромную страну под другими звездами и чужое небо, но все-таки это Англия.
Давайте
Люди всех четырнадцати восточнославянских племен не поняли бы наших теоретиков Большого Московского Мифа. Потому что во всех областях Руси политический строй был «сочетанием двух начал: монархического в лице князя, и демократического в лице веча»{37}. Не было на Древней Руси абсолютных владык, тирании восточного типа. Придумать, конечно, можно что угодно, а во что хочется, в то и вериться. Но веча были совершенно везде, а князья правили, советуясь со своей дружиной.
К тому же Древняя Русь поддерживала активные связи с остальной Европой и русских знали там хорошо. И не только в Скандинавии, откуда пошла сама династия Рюрика и откуда брали жен четверо русских князей (а еще четверо отдали в Скандинавские страны замуж дочек). Но и во Франции, куда Ярослав отдал замуж дочь Анну (кстати, во французской поэзии XI–XII веков часто упоминаются Русь и русские).
Русских жен имели четыре венгерских короля, двое русских князей — венгерских жен. Только одна русская княжна была замужем за чешским владыкой, но «зато» у трех русских князей были чешские жены.
У двух русских князей были жены из рода князей западных полабских славян. Живших близ Балтики называли поморянами — теми, кто живет близ моря. От славянского слова Поморье произошло и немецкое Pommern — Померания. Итак, две поморянские — померанские жены, а у трех померанских князей — русские жены.
Жен из Византии взяли семь князей Древней Руси. Двое из них сыграли исключительную роль в истории Руси — Владимир Красное Солнышко и Роман Галицкий — в 1200 году он женился на византийской княжне из рода Ангелов, родственнице императора Исаака II.
Четыре раза византийские императоры женились на русских княжнах.
К тому же очень многие земли и города Руси вели оживленную торговлю с остальной Европой.
Немецкие купцы часто приезжали в Смоленск, некоторые жили в нем постоянно. У них была своя церковь Святой Девы в Смоленске. В 1229 году Смоленск подписал торговые договоры с немецкими городами: Бременом, Дортмундом, Гронингеном, Сестом, Мюнстером, Любеком и Ригой.
В X–XII веках основной точкой русской торговли с Германией был Ратисбор. Здесь была особая корпорация купцов, торговавших с Русью, — «рузарии».
Летописец Титмар из Мариенбурга (975–1018) подчеркивал богатство
В XIII веке каноник Адам из Бремена в книге «История гамбургской епархии» называл Киев соперником Константинополя и украшением христианского мира.
Русские купцы тоже постоянно ездили в Германию через Богемию-Чехию и Польшу, через Галич и Львов.
Уже Раффенфельштадское таможенное установление 906 года содержит упоминание о русских купцах.
Так вот: ни европейский служилый класс, ни купцы не заметили каких-то особых отличий Руси от остальной Европы. Наоборот — они отмечали богатство и честность русских купцов. «Анналы» Ламберта Херсфельда написаны около 1077 года — много сведений о Руси, и в самых лучших тонах.
А вот никаких общих черт со степняками у русских никто не заметил.
Еще в XIX веке стало общим местом говорить о новгородской демократии. Сама демократия, честно говоря, выглядит несколько странно для современного человека: не такая уж она демократичная.
Новгородское вече было вовсе не десятитысячной буйной толпой, а узкосословным органом, демократией для избранных. Летопись размещает вече у Никольского собора, где на вечевой площади умещалось не более 400–500 человек, — очевидно, преимущественно крупных землевладельцев. Немецкий источник 1335 года свидетельствует даже, что новгородское вече называлось «тремястами золотыми поясами».
Впрочем, примерно таким же был политический строй европейских торговых и ремесленных городов типа Венеции, Флоренции или Генуи. Никакой русской специфики.
Но самое главное: еще в 1017 году Ярослав Мудрый просил помощи у Новгорода в своей войне за власть со своим отцом, киевским князем Вольдемаром-Владимиром.
Новгородское вече согласилось помочь, но взяло за помощь не деньги и не земли… За свою помощь новгородцы попросили гарантию своей независимости — и получили. Ярослав даровал Новгороду особые грамоты за помощь новгородцев в завоевании Киева.
В Новгороде каждый новый князь после избрания клялся на грамотах Ярослава не нарушать вольностей Новгорода, и только тогда мог приступить к исполнению своих обязанностей.
Основой гражданственности новгородцев с XI века становится преданность не феодалу, не отвлеченной идее, а городской общине — Господину Великому Новгороду. Общество в Новгороде Великом было важнее государства, и в летописях общественные события вплоть до изменения цен на соль или на пеньку отмечались вместе с решениями князей, с войнами и договорами между государствами.
Владимир Мономах пытался изменить строй Новгорода и посадил своего внука на новгородский престол — но добился прямо противоположного. Как только он умер (1132 год) — новгородцы сразу свергли «нелюбого» князя Всеволода и произвели самую настоящею революцию.
С 1136 года Новгородом окончательно правило вече, а князь с новгородским вече заключал договор (как называли его на Руси — ряд). Сохранились несколько «рядов» Новгорода с князьями.
К князю обращались «государь», а не «господин». Господин Великий Новгород не имел в его лице конкурентов.