Россия и Германия. История военного сотрудничества
Шрифт:
По указке из Парижа началось свертывание многолетнего германско-русского военного сотрудничества. Теперь по «Высочайшим повелениям* закупались пушки и корабли в Англии и Франции.
Ориентация нашей корабельной артиллерии на системы Армстронга и Виккерса в целом не нанесла особого ущерба русскому флоту. Британские корабельные орудия в 1907—1911 гг. обладали хорошей баллистикой, противооткатными устройствами, системами наведения и подачи. Принципиальным недостатком британских корабельных орудий, по сравнению с германскими, был картузный метод заряжания. В Ютландском бою шелковые картузы с порохом
А вот в сухопутной русской артиллерии ориентация на Францию привела к трагедии, которая стала одной из основных причин поражений России в войне в 1914— 1917 гг. Как можно было, имея пушки системы Круппа, переходить на французские системы после того, как германская армия вдребезги разбила французов в 1870 г.?
Полбеды, что орудия системы Шнейдера уступали по своим тактико-техническим и эксплуатационным данным германским артсистемам. Полбеды, что сроки изготовления орудий фирмой Шнейдера едва, три и более раз превышали сроки изготовления аналогичных пушек Круппом.
Беда в том, что Шнейдер и К0 распоряжались в России, как в своей африканской колонии и решали за наши военные министерства, на каких заводах и в каком объеме будут выпускаться в России орудия системы Шнейдера. Читатель помнит, что Крупп очень быстро помогал организовать производство на тех русских заводах, на которые ему указывало ГАУ. Это были Обуховский, Пермский и Петербургский орудийный заводы. Замечу, что все они были казенными и принадлежали, соответственно, Морскому, Горному и Военному ведомствам.
А вот Шнейдеру и К° эти заводы не нравились, и почти во всех контрактах фирма стала требовать, чтобы орудия Шнейдера производились исключительно на частном Путиловском заводе и больше нигде. Надо ли говорить, что правление оного завода было тесно связано с фирмой Шнейдера.
Казенные же артиллерийские заводы после русско-японской войны остались почти без заказов Военного ведомства. Обуховский завод переносил это очень легко, так как с 1907 г. он получал большие заказы от Морского министерства. Петербургский орудийный завод Военного ведомства получал заказы периодически, но мощности завода были крайне малы, кроме того, он был зажат соседними строениями и не мог расширяться. Руководство ГАУ и Орудийного завода с 1907 г. неоднократно поднимало вопрос о переносе завода в другое место и его модернизации, но Николай 11 постоянно отказывал им.
Хуже пришлось мощнейшему Пермскому орудийному заводу, которому с 1906 по 1914 г. Военное министерство не заказало ни одного орудия. И это в преддверии войны! Завод выполнял небольшие заказы на артиллерийские снаряды, на болванки для стволов пушек для Петербургского орудийного завода и т.д. Если бы завод находился в Петербурге, то бунт рабочих был бы неминуем. Но завод был расположен в сельской местности, в деревне Мотовилиха, и рабочие с мая по октябрь расходились по окрес-тнымдерсвням насвои земельные участки, а зимой подхалтуривали на заводе, выполняя случайные заказы. Кстати, такая же ситуация возникла на заводе и в 1922— 1925 гг., но с 1926 г. завод был загружен на полную мощность.
Резонный
В артиллерийском уделе Сергея Михайловича оказался свой Распутин — балерина Матильда Кшесинская. До перестройки фамилия Кшесинской была почти неизвестна нашему народу. О ней вспоминали лишь в связи с роскошным дворцом на Кронверкском проспекте вЛенинграле, где в марте — июле 1917 г. находился штаб большевиков, а в последующие годы — Музей Октябрьской Революции. Сейчас в большой моде «возвращение утраченного». О Кшесинской издаются книги, снимаются телефильмы. Жизнь Матильды как будто специально создана для книг и кино — блестящая карьера балерины, романы с наследником престола и великими князьями.
В середине 90-х годов XIX века юные плейбои — великий князь Сергей Михайлович (внук Николая I) и его сослуживцы по полку Воронцов и Шереметев организовали «картофельный клуб*. Во Франции такой «картофель* называли «клубничкой». Вскоре в «картофельный клуб* вступает и наследник престола, будущий император
Николай II. В его дневнике появляются частые упоминания о походах за «картофелем*. Малечка Кшесинская оказалась вкусной картофелиной, и роман с цесаревичем Николаем затянулся на несколько лет.
После женитьбы Николая на Алисе Гессенской связь между ним и Кшесинской прерывается. Но неутомимая Малечка находит утешение в лице великого князя Сергея Михайловича. Приход нового столетия у Кшесинской ознаменовался и появлением нового великого князя — Андрея Владимировича. А как же великий князь Сергей? Истерики, драмы? Нет, ничуть не бывало. Помните у Толстого: «Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного. То, что показалось бы трудным, или даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову». Матильда переплюнула Элен Безухову. Она не только сохранила обоих любовников, Элен, как помните, умерла от аборта, а Кшесинская 18 июня 1902 г. родила сына Владимира сразу от двух великих князей. Так, по крайней мере, она уверила их обоих. Сергей Михайлович до последней минуты жизни считал ребенка своим.
До романа с Сергеем Матильда была нищей балериной, а затем быстро богатеет. Она покупает двухэтажный дворец в Стрельнс, под Петербургом. Позже Кшесинская напишет в своих мемуарах, что в ее дворце появилось электричество раньше, чем в императорских дворцах в Царском Селе и Петергофе.
Сергей Михайлович, Матильда, фирма Шнейдера и правление Путиловского завода основали «неформальное объединение», которое фактически определяло создание русской сухопутной артиллерии. Действуя административными методами, Сергей вынуждал офицеров ГАУ отдавать приоритет на конкурсах системам Шнейдера. Тот, как уже говорилось, оговаривал в контракте пе-