Россия и Китай в XX веке: граница
Шрифт:
Еще одна встреча глав делегаций состоялась 28 ноября. Она прошла по инициативе советской делегации. Во время этой встречи стороны повторили свои известные доводы. А 2 декабря 1969 г. советская делегация предложила провести встречу глав делегаций 3 декабря в посольстве СССР.
Утром 3 декабря китайцы ответили, что согласны встретиться. Предложили сделать это 4 декабря. Они также сказали: «За ваше гостеприимство благодарны, но считаем, что нет необходимости менять место переговоров». После этого 3 декабря в посольстве СССР был устроен буфетный обед, на который были приглашены члены китайской делегации. Они пришли на прием. Это случилось впервые после начала вооруженных конфликтов на
4 декабря 1969 г. состоялась встреча глав делегаций. Во время этой встречи В. В. Кузнецов сказал, что в связи с мерами по нормализации обстановки на границе, включающими сохранение статус-кво, исключение применения (на границе) оружия и силы и т. д., мы хотели бы еще раз подробнее изложить нашу позицию по вопросу о разводе войск. По этому вопросу мы хотели бы, чтобы была дана возможность высказаться заместителю главы советской делегации В. А. Матросову.
Цяо Гуаньхуа: «Можно вопрос? Вот вы говорите о мерах, которые приняли. Мы тоже сообщали, что такие меры предпринимаем или собираемся предпринять. Уточните, чтобы мы лучше поняли вас, включаете ли вы в понятие «оружие и сила» и ядерное оружие и ракетные войска? Мы — включаем».
В. В. Кузнецов ответил, что, с его точки зрения, здесь два вопроса. Первый: на границе пограничникам дано указание исключить применение оружия и силы. Второй: вы в проекте соглашения поставили вопрос о взаимном ненападении вооруженных сил, включая ядерное оружие. Хотя этот вопрос и выходит за рамки пограничного урегулирования, однако, поскольку китайская сторона подняла его, советская делегация не отказывается рассмотреть эту проблему и оформить соответствующий документ одновременно с договором о границе.
Цяо Гуаньхуа: «Вы можете сказать «да», можете сказать «нет». Если вы хотите серьезно вести переговоры, то вы обязаны ответить на этот ключевой и первостепенный вопрос. Советская сторона пытается сохранить за собой свободу применения ядерного оружия и вести переговоры с позиции силы. Китай никогда не согласится вести переговоры с кем бы то ни было в условиях угрозы. Я даю вам совет: чем раньше вы поймете это, тем лучше будет для вас».
Далее Цяо Гуаньхуа сказал: «Было ли с точки зрения советской стороны 11 сентября 1969 г. при встрече глав правительств обеих стран достигнуто понимание в вопросе о том, что переговоры должны проходить в обстановке, исключающей всякую угрозу. Для переговоров еще не созданы условия, которые исключали бы всякую угрозу, так как советская сторона не хочет во время переговоров ограничить действие всех своих вооруженных сил».
В. В. Кузнецов обратил внимание на то, что известно, какое оружие имеется у пограничных войск. Китайская же сторона ищет предлоги для того, чтобы уйти от окончательного решения пограничных вопросов и стремится оставить их нерешенными, чтобы в дальнейшем можно было использовать их в каких-то других целях.
Главы делегаций продолжали обмениваться соображениями в том же духе, так что на этом заседании так и не пришлось выступить В. А. Матросову…
6 декабря 1969 г. состоялась встреча глав делегаций. Заведующий отделом МИД КНР Хань Сюй от имени своего министерства выразил соболезнования в связи с кончиной маршала К. Е. Ворошилова.
Во время этой встречи В. А. Матросов высказался на тему о разводе войск. Он заявил: «То, что предлагает китайская делегация, это не разъединение, а ультимативное требование оставить спорные районы. В такой форме мы не можем принять соображения китайской стороны».
Со своей стороны Цяо Гуаньхуа спросил: «Какова позиция советской стороны, во-первых, по вопросу о том, что переговоры должны проходить
А 8 декабря китайская сторона денонсировала соглашение о карантине между СССР и КНР, срок которого истекал. Таким образом, была порвана еще одна нить межгосударственных отношений.
10 декабря 1969 г. по предложению китайской стороны состоялось шестое пленарное заседание.
На заседании выступил Цяо Гуаньхуа. Затем китайская делегация передала датированное этим же днем и подписанное главой китайской делегации на переговорах письмо, в котором была зафиксирована позиция китайской стороны. Она заключалась в следующем:
«В первую очередь надо обсуждать временные меры.
Во-вторых, надо обсуждать дополнительные меры. О плавании по главному фарватеру советско-китайских пограничных рек. Ваша позиция по вопросу о хозяйственной деятельности — это еще более явный шаг назад от взаимопонимания, достигнутого 11 сентября 1969 г. Тогда было решено, что стороны согласуют вопрос о хозяйственной деятельности, и эта договоренность будет действовать вплоть до решения вопроса. Позиция же советской делегации состоит в том, что советская сторона собирается разрешать хозяйственную деятельность только там, где считает ее необходимой, и вводит тезис о взаимоприемлемости, а также устанавливает сроки действия соглашений о хозяйственной деятельности.
Вы добиваетесь того, чтобы китайская сторона еще до решения вопроса о границе путем переговоров признала спорные районы советской территорией. Как же вы можете рассчитывать, что мы согласимся с вашей ошибочной позицией, нарушающей договоренность глав правительств?
В-третьих, 11 сентября 1969 г. стороны договорились о том, что вооруженные силы не будут открывать огонь (советская сторона исключит на границе применение оружия и военной силы). Во время переговоров вы хотите исходить из позиции силы, оставить за собой свободу предпринимать военные действия (советская сторона вполне может, когда это ей потребуется, применить военную силу) и добиваетесь того, чтобы ядерное оружие висело над столом переговоров. Если это не так, то почему обязательство о ненападении вооруженными силами, включая ядерные вооруженные силы, с вашей точки зрения, можно взять на себя только после, а не до решения вопроса о границе путем переговоров?
В-четвертых, вопрос о выходе вооруженных сил из спорных районов. 11 сентября 1969 г. во время встречи глав правительств Чжоу Эньлай с самого же начала поставил вопрос о выводе вооруженных сил из спорных районов, и Косыгин выразил полное согласие с этим; в течение всей беседы Косыгин не высказал возражений, и только когда разговор зашел о том, как осуществить выход из соприкосновения, Председатель Совета Министров СССР сказал, что он должен доложить своему правительству. Именно в силу этих обстоятельств в письме, датированном 6 октября, премьер Госсовета и поторопился, счел возможным поспешить с ответом в соответствии с обещанием, данным при встрече.